Порно дейс ган

Потерянная навсегда - София Герн София Герн Романы Жанр Романы Невеста моего брата - Патрик Бессон Патрик Бессон Романы Два брата одержимы любовью и переполнены безразличием к одной женщине, но продолжают вести беспорядочные связи, ненавидя себя и ту, которая А во что мы нарядимся? Новый год в семье стилиста - Лада Владимировна Баёва Лада Владимировна Баёва Романы / Классика / Юмористическая проза 31 декабря. Вечер. Елена с Иваном по традиции укладывали детей спать накануне Нового года пораньше, а сами продолжали сидеть с бокалом и мандаринами Честь пирата - Татьяна Андреевна Зинина Татьяна Андреевна Зинина Романы Я всегда была смелой, любопытной и немного безрассудной. Родители хотели сделать из меня настоящую леди, но я поступила в академию, да ещё и на Проданная - Лика Семенова Лика Семенова Романы / Эротика Я вещь. Всего лишь рабыня, которую можно купить, продать, убить. Красивая игрушка, прислуга, наложница. Свобода — несбыточная мечта, а реальность в Тайные узы - Нэнси Грин Нэнси Грин Романы Трейси Кроули даже и представить не могла, что ее размеренную жизнь может что-то нарушить. Но однажды она узнала тайну своего рождения, и ее судьба Великолепный век. Роксолана и Султан - Наталья Павлищева Наталья Павлищева Романы Всем поклонницам самого популярного любовно-исторического сериала «ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ ВЕК»! Женский бестселлер в лучших традициях жанра. Захватывающий Со всей силой страсти - Кэтрин Смит Кэтрин Смит Романы Наивная ирландка Сэди Мун вышла замуж за Джека Фрайди, полюбив его всем сердцем, а он покинул юную жену и отправился на поиски богатства.Теперь Сэди Сквозь расстояние - Джули Дейс Джули Дейс Романы Жизнь наносит свои раны. Это могут быть мелкие царапины, либо глубокие ножевые ранения. У каждого оставленного шрама есть своё имя. Самое болезненное Роман по-испански - Мария Чепурина Мария Чепурина Романы Неужели это любовь? Еще вчера она презирала тех, кто фанатеет от звезд и воображает всякие глупости вместо того, чтобы учиться. А

Круче ветра заложенный риф подвёл кцелестремительный галлс капитана корвета «Sun/Caster Lan Ka», и без сна проведённая ночь владельца борта лишь отнесла далеко к востоку от них опасные зубы подводных скал океанской Горгиппии. Корабельный компас был в полном согласии с дующимся на корме в оборванном настроении юнгой и показывал истинно чёрт-те что. Левым бортом шёл мирный атол Свободы и Нежности со своими солнечно-прекрасными и в силу самых разных причин неприступными полубухтами и лагунами. Поэтому Курт Ди Ган отдал приказ сложить якоря в самой из призрачной бухт — в лагуне Святой Лайэрины. И команда подняла бунт...

Тому было несколько довольно весомых причин. Во-первых, в лагуне Святой Лайэрины ещё никогда и никто не приставал к берегу, оставшись живым. Впрочем, оставшись мёртвым, к берегу прекрасной безумицы древности тоже никто не добирался: корабли изнашивались в полный тлен далеко на подступах к заветным серебрянным пляжам, а сказать что-нибудь определённое о душах высвобожденных моряков никто ничего толком не мог — кто утверждал, что их «растворяло средь звёзд», кто клялся на паперти, что «видел любого из них разбросанными по свету», кто пользовался и ещё более изысканными, как и ещё более малопонятными аллегориями. Во-вторых, команда на этот раз была целиком на стороне юнги в её споре с капитаном Дейси Шрёдером и с Куртом Ди Ганом осудивших её за вафлизм на трёхдневное отирание мостика без права спуска на трюм. И, в конце концов, все давно уже рвались к домам, к своим портовым публичным домам Дамстердама, который звёздные карты сулили уже через каких-то несколько дней пути. Поэтому-то шотландский метис, кок на камбузе и страстный волынщик в любви, Ибраил Гватемал вместо золотого кольца утренней чашечки кофе протянул капитану Дейси чёрную метку на открытой ладони, а старина Чуки-Гек, смоляной каирский гигант, дрянь-надвахтенный, заслонил всем собою, подобно туче, пылающую молниями в глазах юнгу Джи от возможного гнева Ди Гана. (Да уж! Парусники, корабли, фрегаты, юнги! Давненько все это было. Порно тех времен на видео было и не заснять. А как насчет старого секс-видео, но которое можно было заснять? — прим. ре)

Курт Ди Ган приказал повесить на рее «виолончелевы качели» для юнги Джи и ебал её небольно, но унизительно, в задницу на виду у команды всей и у дельфинов играющих стаями на живых океанских течениях, не обращая ни малейшего внимания на печально вздрочнувшего на корме Чуки-Гека. Капитан смыл волною позор нанесённый командою корвету кованному из ледрегийской верной истине стали: три прекрасных невольницы были брошены на усмирение балтийских бродяг, которыми вся преимущественно полнилась морская команда корвета; и обесточило матросское воинство о эти три тонкостанные золотые жилы. В довершение ко всему был отдан приказ не просто войти в лагуну Святой Лайэрины, а «Первым войти! », будто кто-то ещё мог решиться оспаривать столь безумную идею владельца корвета «Sun/Caster Lan Ka»...

Склянки звякнули робко 0. 30, когда первый винт вспыхнул в пазу компасодержателя и превратился лишь в луч безобидной кавер-аннигиляции. Компас несвойственно жалобно скрипнул, утратив свою треть-опору и через несколько секунд, по прошествии ещё двух лучей, рухнул на штурвал основной навигации. Фортуна щадила корабль, но крепления одно за другим стали рваться и попросту исчезать — это было очень красиво и страшно...

Когда первый луч голубого тропического солнца коснулся вершин терракотовых пальм, высадившаяся в уцелевшие шлюпки команда наблюдала, как озарился целой вереницей пронзительно-прощальных лучей ринувшийся через миг в пучину борт-корвет ледригийской испытанной верности. Серебром своих пляжей-песков ждал привычно-случайных гостей своих остров Свободы и Нежности, хранимый бережно легендами и оберег-мифами остров Либерасьон Де Ла Труаль...

* * *

Хижина единственной обитательницы и полномочной владелицы острова либреттки Роби Мак-Гон была сложена из полупрозрачных стволов аметистовых папоротников руками пленённых бывшей проституткой-волшебницей её закадычных пиратов. Все эти Дики, Джеки и Сью давно уже канули в объятия горизонта, а струящиеся магическим светом стволы мачтовых папоротников всё столь же скупо пропускали сквозь себя лучи солнца, как и души их давних строителей.

Курт Ди Ган сидел в прохладе этого шикарного и одновременно уютного тропического бунгало, любовался сквозь оконный проём гладью невероятно ласкового здесь моря и держал в руках развёрнутой небольшую изящно оформленную книгу в затёртом переплёте.

Одиночка-затворница и обладательница мягкой чудо-горжетки прозападного образца Роби Мак-Гон сидела почти прямо напротив него, целомудренно сжав руки, губы и пяточки ног: визит Курта Ди Гана, по всему, совсем не планировался и не предвиделся строго-нежной хранительницей островного света синергии.

У лабораторной пульт-стойки раскачивалась, как в корабельном баре, строя гримасы развязности на лице, юнга Джи, приглашённая к визиту Ди Ганом в качестве объекта воздействия очередной волны его педагогической практики.

»... Среди прочих психотропных синерговеществ данный сыр занимает одно из морально-приоритетных мест», — Курт Ди Ган плавно скользнул взглядом от поверхности моря к строкам книги, продолжил неспешное чтение вслух. — «Аквиний Сансет-Кострома утверждал, что существа противоположного пола в состоянии придти в экзальтическое возбуждение от одного лишь пикантного запаха этого насыщенного феромонами продукта. На что ученик и последователь его Фрол-Седьмий Санрайз возражал с определённым резоном: указанная учителем противоположность полов не казалась ему обязательной... ».

— За что она любит Вас, мой капитан, эта дура? — юнга Джи откинула чёрный смоль пряди со лба и свирепо вложила округлое горлышко лабораторной колбы-сосуда себе в рот.

— За любовное отношение к детям! — Курт Ди Ган мрачно сверкнул взглядом на голубоватую жидкость раскачивавшуюся на донышке колбы над губами у юнги Джи. — Джи, не бери что попало здесь в рот, и постарайся использовать речь несколько более филигранную: во власти этой полуэйфорической скромницы среди прочего выбор — превратить содержимое этой склянки сейчас в синильную кислоту или в легчайший нектар!..

— О-оуп... — юнга запрокинула голову, и голубое сияние схлынуло полностью в воронку её бездонного горлышка-рта. — Вот и попробуем! Нет, кажется не нектар... (Она прислушалась) Правда, и не кислота совсем... Тьфу, блин, газировка какая-то!

Джи нечаянно звонко пукнула и очаровательно потемнела краешками тонких губ от смущения... Роби Мак-Гон улыбнулась мягкой спокойной улыбкой неизвестно кому из них.

«Ебать =стрекозу= в таком случае следует исключительно в положении вверх-тормашками, не сняв с неё, только сдвинув на сторону, шортики, удерживаясь за их кармашки и крепко вгоняя в пизду... », прочитал Курт Ди Ган постепенно снижающимся в некотором недоумении голосом. — Роби, прекратите, Ваша Светлая Честь! Не вносите коррективы в трактат! Итак, вернёмся к предмету исследования. Юнга, будьте готовы и поцелуйте пока, нашу затворницу в лодыжку извиняющимся поцелуем... Продолжим. «Смегма является препуциально-смазочным секретом, продуктом жизнедеятельности тизоновых желез или, как называют их, желез лепестков крайней плоти. Помимо основного назначения, заключающегося в естественном любрицировании мест ожидаемого полового контакта, смегма в силу насыщенности своей природными ароматизаторами — феромонами — выполняет роль одного из первичных признаков готовности вступления в сексуальную игру. При всей индивидуальности каждого из продуцируемых различными людьми запахов, современной наукой принято считать корректным сравнение запаха М-смегмы с запахом пикантных сыров и соотнесение запаха Ж-смегмы с нежным запахом Древнего Моря».

Худо придется оркам, отрезанным от своих. Тебя же,Ган-бури-Ган, мы щедро одарим и станем твоими верными друзьями. -- Мертвые не одаряют живых и в друзья им не годятся, - ответствовалдикарь. - Если темнота вас не съест, тогда после не мешайте диким людямбродить, где хотят, по лесам и не гоняйте их, как диких зверей. Не бойтесь,Ган-бури-Ган в ловушку не заведет. Он пойдет рядом с отцом коневодов,обманет - убейте. - Да будет так! - скрепил Теоден. - А когда мы выйдем на большую дорогу? - спросил Эомер. - Раз выповедете нас, придется ехать шагом, и путь, наверно, узкий. - Дикий народ ходит быстрым шагом, - сказал Ган. - По Каменоломнойдолине, - он махнул рукою на юг, - можно ехать четыре лошади в ряд; в концеи в начале путь узкий. Нашего ходу отсюда до Амон-Дина как от рассвета дополудня. - Стало быть, передовые доедут за семь часов, - сказал Эомер, - азадние, пожалуй, часов за десять. Мало ли что может нас задержать, да ивойско сильно растянется; потом, на дороге, всех не сразу построишь.Теперь-то который час? - Кто его знает, - сказал Теоден. - Темень стоит беспросветная. - Темень стоит, ночь проходит, - сказал Ган. - Когда солнце глаза невидят, кожа его чует. Уже оно выше Восточных гор. В небесных полях совсемсветло. - Тогда надо поскорее выступать, - сказал Эомер. - Сегодня-то никак непоспеем, но хоть к завтрему. Мерри не стал дослушивать, тишком улизнул и побежал собираться. Ну вот,завтра уже и битва, в которой, похоже, немногим суждено уцелеть. Но он сноваподумал о Пине, о пожаре в Минас-Тирите - и кое-как совладал со страхом.День прошел спокойно: ни засад, ни дозоров на пути не обнаружилось. Обокохраняли войско дикари-охотники, и мимо них мышь бы не прошмыгнула, не точто вражеские лазутчики. Чем ближе к осажденному городу, тем сумрачнейсгущалась мгла, и вереницею смутных теней казались люди и кони. У каждойколонны был провожатый, а старый вождь шел рядом с конунгом. Поначалудвигались медленно: нелегко было всадникам с лошадьми в поводу спускаться позаросшим косогорам в Каменоломную долину. Уже под вечер передовые углубилисьв серую чащобу близ восточного склона Амон-Дина, в огромное ущелье, закоторым расходились кряжи на запад и на восток. Сквозь это ущелье когда-тобыла проложена широкая дорога, выводившая на главный анориэнский тракт, нолюди уже много веков здесь не ездили; деревья хозяйничали по-своему, идорога заросла, исчезла под грудами лежалой листвы и валежника. Однако жечащоба эта была последним укрытием ристанийского войска: впередипростиралась ровная долина, а на юго-востоке высились скалистые хребты и,будто опираясь на них, воздвигся гигант Миндоллуин во всей своей каменноймощи. Первая колонна остановилась, и, когда задние подтянулись и вышлиущельем из Каменоломной долины, в глубине серой чащобы разбили лагерь.Конунг призвал воевод на совет. Эомер хотел было выслать дозорных, но старыйвождь Ган покачал головой. - Не посылай своих коневодов, не надо, - сказал он. - В дурной темнотевидно мало, лешаки уже все увидели. Скоро придут и мне расскажут. Воеводы явились; потом, откуда ни возьмись, вынырнули Пукколы,точь-в-точь похожие на старого Гана: они, один за другим, говорили с ним начудном, гортанном наречии. Ган выслушал их и обратился к конунгу: - Лешаки рассказали. Говорят: позади опасно, стерегись! За час ходу,