Порно рафаэла

Свое девушки идти на любую жертву. Ноа, наоборот, ведет себя как типичная девушка - сама что-то там придумала, сама обиделась. И преподносится это так будто любовь к нему приносит ей боль и страдания, хотя он ничего такого ужасного не делает.Очень показательный момент был когда был момент выбора межу Ником и матерью и решение ей дается удивительно легко. Продолжение книги Моя вина 2 часть▻ Масло в огонь и подливает мама Ноя - Рафаэла, когда сравнивает Ника со своим мужем. Якобы она была так поглощена им раньше и он этим пользовался, говорила что надо ставить на первое место себя. Твоя вина книга 2В этом, конечно, есть своя логика, но, на мой взгляд, если быть эгоистом по жизни, то нельзя выстроить хорошие отношения в семье, нужно думать не только о себе, но и о своих близких. Что в дальнейшем и подтверждает мои мысли.Вспоминая концовку, слова о её муже кажутся странными, ведь, как выяснилось, бил он её совсем по другой причине нежели нам рассказывали в первой части. Я ни в коем случае не оправдываю домашнее насилие, это плохо, просто констатирую что он злился совсем из-за другого, из--за того что натворила мать Ноа и это было ужасно. Она вела себя как эгоистка, думала только о себе. А если бы она себя не возвела на первое место и думала о других, то можно было бы избежать травмирующих Ноа событий.В первой части жалела эту женщину и сопереживала ей, хотя она была мне не слишком симпатична, но когда открылась тайна о её прошлом я ужаснулась поведением Рафаэлы и

Проснулся я во вторник рано утром. Тара ещё спала. Я решил немного почитать её книгу. Немного почитав книгу, я пошёл в душ, который был в начале коридора, но перед этим я поцеловал Тару в губы. Поцелуем Тару я не разбудил. В душе я пробыл десять минут. За это время я успел хорошо помыться. В один прекрасный миг в душ вошла Тара и спросила:

— Доброе утро, Алекс! Как спалось на новом месте?

— Утро доброе, Тара! Спалось отлично, тем более, рядом спала ты. А ты как спала?

— Отлично. Мне не привыкать. Я всегда сплю в этом домике, когда ночую у Риты. Кстати, Алекс, я тебе ночью не сталкивала с кровати?

— Нет. Ты ко мне спала спиной. Я среди ночи повернулся на бок и обнял тебя. Ты только машинально взяла меня за руку своей рукой. Вот так мы всю ночь проспали. Тебе что-то не понравилось?

— Нет. Всё понравилось, всё в порядке. Ты, почему меня не стал трогать перед сном?

— Понимаешь, Тара, ты не хотела этого, а я и не навязывался. Вот так. А что?

— Ничего. А сейчас хочешь?

— Очень хочу.

Тара мигом залезла под душ, стала рядом, обняла меня и начала целовать. Моя правая рука произвольно потянулись к её клитору, который я стал массировать. Левой рукой я гладил её спину и ягодицы. В этот же время ласкал её соски. Они от прикосновений моих губ и языка возбудились, стали немного длиннее. Пока я ласкал эрогенные зоны Тары, она своей рукой гоняла шкурку. Это у неё превосходно получалось. Вскоре Тара присела на колени и начала сосать мой член. Это у неё тоже получалось отлично. Я не сдержался, поднял Тару с колен. Сам же сел под неё и стал ласкать своим языком её клитор. От моих прикосновений из её уст слышались стоны, которые со временем становились громче и громче. Затем я встал со дна душа. За это время, пока я вставал, Тара повернулась ко мне спиной и выпятила свою попу назад. Я своим членом стал её дразнить. Сначала красной плотью дотронулся до сфинктера, но в попу не вошёл. Затем повадил членом по её ягодицам. Уже после этого вошёл своим пенисом ей в попу и начал жестоко её иметь. Таре это нравилось, и она стонала от удовольствия. Затем мы сменили позу. Тара повернулась всем телом ко мне и запрыгнула на меня, обхватив ногами мой торс, а ногами мою шею, но при этом направила рукой мой член себе в попу. Я начал поднимать Тару за ягодицы вверх, а потом нежно опускал её на свой член. Эта ситуация заводила нас обеих, причём Тара громко стонала. Вскоре мы вновь сменили позу. Тара стала твёрдо на дно душа ногами. Тара подняла ногу, а я придерживал её ногу своей рукой. В тоже время я вводил свой член ей в попу. От моих ритмичных движений Тара стонала, с каждым разом всё громче и громче. В итоге я еле сдерживал себя. Вскоре Тара поняла, что я вот-вот кончу. Поэтому я вынул член из её попы и стал гонять шкурку. В этот момент Тара развернулась и стала на колени. Не успела она сесть на колени, как из моего члена выстрелами стала литься сперма, которая попала Таре на лицо, волосы и в рот. Сперма, которая попала Таре в рот, была проглочена. А та сперма, что осталась на лице, была её размазана по лицу. Из волос сперма была вымыта. Мы продолжили принимать душ вместе, но теперь просто целовались. После этого вышли из душа и попросили горничную принести завтрак в домик. Через пять минут завтрак стоял на столе у кровати, где мы спали. Позавтракав, мы сели в авто и поехали к Сержу домой завести мои вещи. Тара не знала адреса Сержа, но я ей объяснил и рассказал, где он живёт. Через полчаса авто Тары стояла у дома Сержа.

Сержа дома не было, он был в командировке. Дверь мне открыла прислуга. Эта была девушка лет тридцати. Она спросила:

— Здравствуйте! Что вам угодно господа?

— Здравствуйте! Девушка мы в гости. Позовите, Сержа или его жену!

— Хозяина нет дома. Как вас представить Сьюзен?

— Скажите, Сьюзен, что приехал Алекс. Она меня ждала ещё вчера, но была мною предупреждена о том, что меня не будет.

— Присядьте и ждите, хозяйка выйдет к вам или пригласит к себе!

— Хорошо, девушка. А как вас зовут?

— Меня не зовут, я сама прихожу. Имя моё Рафаэла.

После этих слов девушка-прислуга по имени Рафаэла поднялась по лестнице на второй этаж. На втором этаже находился кабинет Сержа и его жены Сьюзен. Так как Серж был в командировки, то он приказал своей жене принять меня по высшему разряду. Так и случилось. В это время в кабинете шёл разговор следующего содержания:

— Хозяйка, разрешите!

— Да, что тебе?

— Там приехал Алекс. Требует кого-то из хозяев. Что ему сказать?

— Где он сейчас?

— В холле с девушкой. А что?

— Запомни, Рафаэла, Алекс — друг моего мужа и мой друг. Его девушки — наши лучшие гости. Пригласи их в кабинет, будь добра!

— Хорошо, хозяйка.

Вскоре Рафаэла спускалась грациозно по лестнице. Подошла к нам и сказала:

— Хозяйка велела Вас провести в кабинет. Прошу следовать за мной.

После этих слов я и Тара последовали за Рафаэлой на второй этаж. Не успели мы подняться, как были поражены картинами на стенах. Там были собраны картины разных художников: от эпохи Возрождения до модерна. Глаз радовался, глядя на эту красоту. Пройдя, маленький, но уютный из-за картин коридор, мы оказались у двери кабинета. Рафаэла, открыв нам дверь, сказала:

— Прошу, входите!

— Спасибо! — ответил я.

— Можешь идти, Рафаэла, — произнесла слова Сьюзен и продолжила. — Алекс и...

— Тара, — добавила моя спутница.

— Что будете пить? — спросила Сьюзен.

— Мне кофе со сливками, — ответила Тара и спросила меня. — Алекс, а что будешь ты?

— Я, пожалуй, выпью зелёного чая, — ответил я и спросил Сьюзен. — Как твои дела? Как Серж?

— Мои дела нормально. Сижу, подсчитываю результаты по расходам и доходам ночного клуба, ресторана и кафе. Серж в командировку уехал на месяц, — ответила Сьюзен и продолжила. — Тара, а как вы познакомились с Алексом?

— Я вчера его и ещё одного человека встретила в аэропорту. Затем хотела привести его сюда, но планы изменились. Алекса задержали на съёмках фильма, — был таким ответ Тары, она продолжила. — Ведь так, Алекс?

— Всё верно, Тара, — ответил я и спросил. — Сьюзен, как поживает твоя сестра Карен?

— Моя сестра Карен на данный момент отдыхает с мужем на Канарских островах, — ответила Сьюзен и продолжила. — С каких пор, Алекс, ты стал играть в кино?

— Со вчерашнего вечера. И чтобы ты потом не удивлялась, увидев меня на своём экране, я снимаюсь теперь в порнографических фильмах. Вот так! — ответил я и продолжил. — Как твои родители?

— Мама очень больна, ждёт операции. Отец рядом с ней. Они счастливы, — ответила Сьюзен и спросила. — Алекс, как поживает Маша?

— Нормально, счастлива в браке. С бизнесменом. Воспитывает двух детей: одного своего от мужа, а другого ребёнка от первой жены мужа, — ответил я и продолжи разговор. — Кстати, Сьюзен, у тебя скоро день рождение. Где решила его отмечать?

— На яхте с друзьями и мужем. Ты и Тара: приглашены, — ответила Сьюзен и спросила. — Придёшь?

— Прости, но на этот вопрос я тебе пока не могу ответить. Постараюсь. О планах Тары я не знаю. Пусть сама скажет, — последовал мой ответ и я спросил. — Тара, каковы твои планы на субботу?

— Сьюзен прости, но я буду отмечать день рождение своей матери. У неё тоже в субботу день рождение, — ответила Тара и спросила. — Алекс, я тебя тоже хотела пригласить, чтобы познакомить со своей матерью. Ты придёшь?

— Девушки, вы своими предложениями загнали меня в тупик. Таре я не могу отказать, так как она сделала за эти два дня столько, сколько не делал ни один мой знакомый. И Сьюзен мне жаль обидеть, она моя подруга и жена моего друга. Я буду думать над этим вопросом, — был мой ответ таким и я продолжил. — Кстати, Тара, что там со временем?

— Ой, Алекс, мы опаздываем. Таня будет ругаться. Пока, Сьюзен! — сказала такие слова Тара.

— Кстати, да. До встречи, Сьюзен! — сказал я.

После этих слов мы вышли из кабинета и направились к выходу. Рафаэла закрыла за нами дверь. Мы сели в авто и поехали на съёмочную площадку, где нас ждала съёмочная бригада. Мы приехали во время. Таня появилась через пять минут. Я за это время успел переодеться в костюм согласно фильму. Она подошла ко мне и спросила:

— Привет, Алекс! Как первый вечер в Милане?

— Привет. Таня! Это время я провёл с пользой для себя. Снялся вчера в фильме Тони Рибаса. На съёмках познакомился с Таней Руссоф, Сильвией Саинт, Алеттой Океан и Блэк Анжеликой. После фильма была вечеринка, где я познакомился с Анитой Дарк, Ритой Фальтояно, Эбби Брукс и Элисон Эмберс. С Тарой я познакомился ещё в аэропорту, она встречала меня и Катрин. Из всех звёзд порно меня понравилась Блэк Анжелика, Тара Вайт и, ты, Таня. А ты как, Таня?

— Отлично. Вот решила внести кое-какие изменения в сценарий фильма. Потом лицедеям эти коррективы понравятся. Ты как думаешь, Алекс?

— Не знаю. Ты расскажи, что за изменения ты хочешь внести, и лишь тогда я скажу своё слово. Так как, скажешь?

— С удовольствием. Первыми снимаетесь вы, ты и Катрин?

— Абсолютно верно. Так какие изменения?

— Катрин подойди к нам!

Как только Катрин подошла к нам, Таня продолжила тему разговора:

— Катрин ты с фото сессии едешь домой. По дороге домой случается пробка на трассе. Ты не хочешь стоять в заторе, поэтому даёшь машине задний ход. В этот момент позади твоего авто переходит дорогу человек, молодой парень лет двадцати пяти, с чемоданом в руках. Ты, Катрин, легко его ударяешь бампером своей машины. Ты, Алекс, падаешь с резким криком. Катрин, услышав крик, выходит с авто и решает помочь сбитому человеку. Алекс, ты соглашаешься на помощь Катрин. После знакомства вы едете домой к Катрин, где ты, Алекс, принимаешь ванную. А дальше по сценарию. Вы согласны с моими изменениями?

— Вполне, — ответил я.

— Абсолютно, — ответила Катрин.

— Что стоим? Работаем! Начали

После этих слов я и Катрин заняли свои места. Катрин проводила фото сессию в латексном красном платье. Во время фото сессии Катрин захотелось покинуть съёмку. Отсняв последние кадры, девушка со спокойной душой покинула студию. Села в красный кабриолет и поехала домой. Я в этот момент вышел из здания метро, после чего сел на лавку, раскрыл карту города и стал её рассматривать. Найдя нужный адрес, я сориентировался по карте, в каком нужно идти направлении. Я пошёл. И вот, переходя дорогу, меня зацепила бампером красная машина. Это авто сдавало назад, а водитель забыл посмотреть в зеркало заднего вида и боковые зеркала. Услышав мой стон, водитель вышел из автомобиля. Водителем оказалась привлекательная особа женского пола. На ней было надето красное платье из латекса с разрезом на подоле и красные туфли на высоком каблуке. Девушка заговорила первая:

— Извините меня! Я нервничаю. Опаздываю. Меня зовут Катрин. А Вас?

— Я Алекс. Девушка вы поможете мне?

— Да. Я помогу вам. Где вы остановились?

— Пока нигде. Вот шёл в гостиницу «Люкс». А что?

— Ничего. Я предлагаю вам, остановится у меня. Так как?

— Я согласен. Может, Алекс, отвезти вас в больницу на осмотр?

— Не стоит. Со мной всё в порядке.

После этих слов мы сели в авто и поехали к Катрин домой. Свой чемодан я положил на заднее сидение автомобиля. Мы двинулись в путь. Во время поездки я всё время смотрел на элегантные ножки Катрин. Мне хотелось их погладить, но я не мог этого сделать. Катрин заметила, как я глазею на её гладковыбритые ноги, но не подала знака. Понемногу я возбуждался. И это стало заметно Катрин, когда она посмотрела на меня и увидела возбуждённый член. Вскоре мы были дома у Катрин. Она провела экскурсию по дому, а потом расположила меня на первом этаже рядом с кухней. После чего сказала:

— Душ и ванная, дверь напротив твоей спальни. Кухня через стенку направо, налево через стенку зал и лестница на второй этаж. На втором этаже находится моя спальня и комната прислуги. Прислуги нет дома на данный момент. Полотенце на задней панели двери ванной. Белоснежное полотенце моё, а остальные для гостей. Я буду на кухне готовить еду.

Она вышла. Я разделся и пошёл в душ. Приняв душ, я с полотенцем на поясе пошёл на кухню. Там уже был накрыт стол. Катрин осталась в красном платье из латекса и красных туфлях. Меня это так возбудило, что мой член встал, сорвав полотенце с пояса. Катрин подошла ко мне и поцеловала в губы. Затем села на стул, взяла член в рот и стала сосать. Я был в восторге. Вскоре она прекратила это делать, встала, повернулась ко мне спиной и облокотилась на стол руками. Я стал шлёпать её по попе своими руками. Затем резко поднял подол платья и стал своим языком ласкать клитор Катрин. Катрин не выдержала напряжения и издала громкий стон. После этого Катрин повернулась ко мне передом, а я помог ей снять бретельки с плеч. Моему взору открылась её грудь. Я принялся скользить своим языком по её соскам. Потом, усадив Катрин попой на стол, вогнал свой член ей во влагалище. Когда мой член вошёл в её промежность, я остановился, дал время влагалищу Катрин привыкнуть к моему члену, а уже потом стал делать ритмичные движения торсом. При этом я целовался в губы Катрин. Затем, поддерживая Катрин своими руками, не вынимая члена, я начал на весу иметь Катрин. Катрин держалась руками за мою шею. Я её поднимал за попу, а затем отпускал. Эта ситуация заводила нас обеих, но больше заводилась Катрин. Её стоны стали громче. Затем я положил нежно Катрин на стол. Так как на столе было мало продуктов, то выбор был не большой. Я взял со стола пакет молока и стал лить молоко на грудь Катрин. После чего пакет с молоком перехватила в свои руки Катрин. В этот момент мой язык начал скользить по её сокам и груди. Я не стал останавливаться. Мой язык опускался ниже к пупку. Своим я языком я облизывал молоко с живота Катрин. Затем Катрин стала лить молоко себе на клитор. Я вновь слизывал капельки молока с её клитора и половых губ. Было очень вкусно. Вдруг Катрин поставила пакет с молоком, а взяла в руки пиалу с жидким мёдом. Этим мёдом она поливала свои соски. Я любил сладкое, поэтому стал ласкать своим языком её соски: сначала левый, затем правый. После этого я сел на стул и взял со стола сначала мёд и полил им свой член. Катрин с удовольствием слизала мёд с моего члена. Затем на свой член я стал лить молоко. Катрин не стала сосать член, а села на него и стала прыгать. Вскоре из уст Катрин стали долетать до моих ушей громкие стоны. Мой член напрягся. Это заметила Катрин, встала с меня, села у меня в ногах и стала гонять мне шкурку. Вскоре из моего пениса начала мощными выстрелами выходить сперма. Сперма попала в рот Катрин, а Катрин проглотила сперму. Затем слизала с моего члена остатки спермы. После этого она встала с колен и пошла в ванную комнату под душ. Я же сходил в клозет и испражнился. После этого я пошёл к себе в комнату и лёг спать. Катрин тоже приняла душ и легла спать.

В этот момент Таня Хайдес крикнула:

— Стоп! Снято.

Это означало: окончить съёмки эпизода. Дать передохнуть одним актёрам, а другим начать сниматься. Я остался на съёмочной площадке, а Катрин пошла в свою гримёрку. Таня начала объяснять свои изменения к фильму:

— Тара, ты ходишь от одного постамента к другому. Твоя задача: помогаешь девушкам, Карле и Анне, иметь их дидлом во влагалище. Парни, Дэн и Рокко, в этот момент языком вылизывают их обувь, имеют сначала их, а затем тебя, Тара, имеют оба парня. Ты, Алекс, в это время сидишь рядом с режиссёром и смотришь, как идут съёмки. Всем всё ясно?

— Так точно, — ответила Тара.

— Всё поняли, — хором крикнули Дэн и Рокко.

— И всё поняли, — сказали вместе Карла и Анна.

— Тогда приступим. Начали!

Все заняли свои места. Карла и Дэн на одном постамента, а Рокко и Анна на другом постаменте. Тара заняла место у первого постамента, а я присел на стул возле режиссёра. Анна надела серые нейлоновые чулки с подвязками, фиолетовый корсет из винила и красные туфли на высокой шпильке. Карла обрадовала нас следующим нарядом: кожаное открытое боди чёрного цвета, белые нейлоновые чулки и прозрачное сабо на высокой шпильке. Тара удивила всех своей одеждой: красный лиф и красные трусики-стринги из винила, латексные перчатки красного цвета, чёрные чулки из нейлона и чёрные туфли на высоком каблуке. Работа закипела.

Рокко начал с того, что погружал шпильки на туфлях Анны в свой рот. Дэн тоже погружал шпильки сабо Карлы в свой рот. Тара в этот момент сосала пенис Рокко. Карла в это время имела себя во влагалище фаллоимитатором. Анна, наоборот, сосала фаллоимитатор у себя во рту. Тара, пососав немного член у Рокко, подошла к Дэну и стала сосать его пенис. Рокко в этот момент просовывал свой член между каблуком и подошвой туфель Анны. Затем Тара стала ласкать своим языком клитор Карлы. Дэн, как только Тара выпустила его член из своего рта, стал продевать свой член между подошвой и шпилькой сабо Карлы. Рокко потом стал своим языком скользить по половым губам Анны. Тара в этот момент сосала вторую половину фаллоимитатора, который был во рту Анны. Дэн, вынув фаллоимитатор из влагалища Карлы, стал ласкать её половые губы. Партнёры поменялись партнёршами. Дэн ласкал теперь половые губы Анны, а Рокко скользил своим языком по половым губам Карлы. Тара бегала между двумя постаментами. В следующий момент Дэн вогнал свой пенис в попу Анны, которая лежала на постаменте, раздвинув ноги. Карла лежала боком на постаменте, а Рокко имел её в попу свом членом. Тара продолжала бегать между двумя постаментами. Затем Дэн лёг на постамент, а Анна села сверху попой на его член и стала прыгать. Рокко бросил Карлу одну и стал помогать Дэну, войдя своим членом во влагалище Анны. К Карле подошла Тара и легла сверху. Они, лёжа в позе 69, ублажали друг друга. Затем Рокко подошёл к Карле и вогнал свой член ей во влагалище. После этого он ухватил крепко её руками и поднял над постаментом. Теперь Рокко имел Карлу стоя. Дэн, видя эту картину, не сдержался и присоединился к сладкой парочке, вогнав свой член в попу Карле. Тара в этот момент ублажала Анну. Затем Тара легла на постамент, а Анна стала ласкать своим языком её клитор. Парни опустили Карлу на пол, и подошли к Таре. Тара, свесив голову с постамента, сосала члены парней. Карла присоединилась к Анне. После этого девушки отошли. Место девушек занял Рокко. Он вогнал свой член во влагалище Тары. После этого Рокко схватил Тару и поднял над постаментом. В этот момент Дэн лёг на постамент. Рокко стал опускать попу Тары на член Дэна. Вскоре Тару имели в два члена. Анна и Карла в это время лежали в позе 69 и ласкали друг другу половые губы. Парни, почувствовав скорое семяизвержение, вынули члены. Тара встала с постамента и села на пол коленями. Карла и Анна к ней присоединились. Дэн и Рокко стали гонять шкурку. Вскоре их член выстреливали спермой на лица и тела девушек. После этого девушки стали целоваться втроём. Парни ушли.

— Стоп! Снято! — послышался голос режиссёра.

После этого сигнала девушки перестали целоваться и разошлись. Тара подошла ко мне и погладила меня по плечу. Карла и Анна ушли в душ. Съёмочная группа стал менять место дислокации, место съёмок. Мы переехали в дом, который принадлежит Катрин. В этом эпизоде Таня решила ничего не менять, оставила всё как есть. Когда все актёры были на местах, съёмочная группа тоже заняла свои места, съёмки начались.

Я лежал в спальне и отдыхал после того, как побывал на съёмках порно фильма. Вдруг в спальню вошла девушка лет тридцати и сказала:

— Привет, Алекс! Я Алексис Амур — подруга Катрин. А ты?

— Привет! Я Алекс — гость Катрин. А что?

— Ничего. Хочешь, я проведу с тобой сеанс гипноза и узнаю, о чём ты думаешь?

— Хочу.

В этот момент перед моими глазами появился серебристый кулон. Он стал раскачиваться. Я стал постепенно закрывать глаза. Погрузился в сон. Мне снилось, что я шериф в кожаных штанах и освобождаю трёх женщин из рук бандитов. Когда бандиты сбежали с места происшествия, девушки решили отблагодарить отважного героя. Они повалили его на землю и стали целовать. На всех на них были красные корсеты, трусики с застёжками и чулки белые из нейлона, на ногах красовались красные туфли на высоком каблуке. Звали девушек Лорин, Эмма и Марсела. Лорин была со светлыми волосами, Эмма была с тёмными волосами, а Марсела была с рыжими волосами. Лорин и Эмма порвали на шерифе штаны, раскрыв так подход к члену. Девушки по очереди стали сосать мой член. Марсела в этот момент села мне на лицо, расстегнув застёжку на своих трусиках, а я начал своим языком ласкать её половые губы. В этот момент Эмма села на мой член. Лорин помогала ей в этом: направляла член в попу подруге. Когда Эмма прыгала на мне, то Лорин помогла Эмме снять корсет. Раскрылась грудь Эммы. Лорин тоже сняла свой корсет. Эмма и Лорин стали ласкать соски на груди друг другу. Я в этот момент ласкал соски Марселы, так как Марсела встала с моего лица, сняла свой корсет и её грудь оказалась у моего лица. В это время Эмма встала с меня. Её место заняла Марсела. Сначала клитор Лорин побывал у моего лица, затем клитор Эммы. Эти клиторы я старательно ласкал языком. Марсела прыгала на моём члене с энтузиазмом. Стоны девушек с каждым разом становились громче. В этот момент Марсела встала с моего члена, Эмма сделала это же. Лорин уже лежала на боку. Я повернулся на бок и вогнал свой член в попу Лорин. Марсела ласкала лобок Лорин, а Лорин ласкала клитор Эмме. Вскоре я понял, что кончу скоро. Это поняли и девушки. Я вынул член из попы Лорин и стал на пол во весь рост. Девушки стали коленями на пол и открыли свои рты. Из моего члена мощной струёй стала стрелять сперма. Лица моих партнёрш были залиты спермой, которую девушки стали слизывать с лиц друг друга. Только Марсела слизала остатки спермы с моего члена.

В этот прекрасный момент меня вывели из транса, так как домой пришла хозяйка дома Катрин. Она о чём-то спорила с Алексис Амур. Вот содержание этого разговора или спора:

— Опять, Алексис, принялась за свои штучки!

— А что?

— Ничего. Тебе нравится мучить людей?

— Нет. Просто иногда люди рассказывают свои сокровенные мечты и желания. Вот чего добиваюсь я. А ты чего хочешь?

— Я хочу мира во всём мире. Дальше спорить бесполезно. Пошли лучше обедать.

— Пошли.

Девушки удалились, а я остался сидеть на стуле и осмысливать свой сон. Мои мысли были дерзкими и бурными. Ход моих мыслей нарушил звук музыки. Под эту музыку по лестнице спускались Алексис и Катрин. Девушки были в сексуальном нижнем белье. На Алексис красовалось мини-платье из латекса чёрного цвета и тёмные сапоги Buttonsна высокой шпильке. Катрин радовала меня чёрными сапогами в виде конских копыт, тёмными чулками из нейлона и белым виниловым лифом и шортами с вырезом для промежности. Это нижнее бельё меня так сильно возбудило, что мой пенис мгновенно встал. Девушки это заметили. Они подошли ко мне и стали целовать меня и гладить. Катрин поставила свою ногу мне на колено. Я начал своим языком скользить по тёмным чулкам из нейлона. Затем на мою вторую ногу стала нога Алексис. Мой язык начал скользить по её сапогам. Девушки в этот момент гладили себя. Алексис и Катрин поменяли ноги. С их вторыми ногами я проделала то, что и с первыми ногами. Пока я ласкал их ноги, Катрин расстегнула свой лиф и гладила свою грудь. К тому же Катрин своей рукой массировала свой клитор. Алексис просунула руку себе под полу и стала ласкать свой лобок и клитор. Я не сдержался и припал губами к соскам Катрин. Сначала прошёлся языком по соскам, затем сжимал грудь руками и покусывал слегка соски зубами. Катрин закрыла глаза от наслаждения. Алексис в этот момент сняла лямки мини-платья с плеч. Моему взору открылась грудь Алексис. Теперь я ласкал грудь Алексис. Когда я это делал, Алексис убрала свою ногу с моего колена, а Катрин присела на пол коленями, взяла со стола ножницы, разрезала трусы на мне, достала член и начала его сосать. Алексис перекинула ногу мне через голову, моему взору предстал её клитор с половыми губами. Я сразу же припал своим языком к её половым губам. При этом Алексис держалась руками за спинку стула. Затем девушки поменялись местами: Алексис профессионально сосала мой член, а я ласкал половые губы Катрин. Вскоре Алексис села на мой член и стал прыгать на нём. Катрин помогла ей это сделать. В этой позе Катрин ласкала грудь и клитор Алексис. Затем Алексис встала с меня, а я встал со стула. Место на стуле заняла Катрин. Она стала коленями на стул, оперлась руками в спинку стула и выпятила попу назад. Я вошёл своим членом ей в попу. Алексис расположилась у стула так, что Катрин могла ласкать грудь Алексис. Вскоре я почувствовал, что кончаю, поэтому вынул член из попы Катрин. Девушки в это время сели на пол коленями. Когда они уже сидели, из моего члена стала стрелять сперма прямо в раскрытые рты девушек. После девушки слизали остатки спермы с моего члена, а сперму они проглотили. Я после этого поднялся по лестнице на второй этаж и лёг спать.

— Стоп! Снято! — послышался голос режиссёра и он продолжил. — Молодцы, отлично! Алекс, Тара и Катрин, можете быть свободны! Вы в финальной сцене не заявлены. До встречи!

— Пока, Таня! — произнесла Катрин

— До встречи, Таня! — произнесла Тара.

— Пока! — произнёс я.

Мы вышли из студии и сели в авто Тары. Тара спросила:

— Где едем?

— Я домой, — ответила Катрин.

— А ты Алекс? — спросила меня Тара.

— Я Тара еду туда, куда едешь ты, — ответил я и спросил. — Или ты возражаешь?

Тара помедлила с ответом, так как заводила двигатель. Катрин разместилась на заднем сидении. Я же расположился на переднем сидении пассажира. Мы начали путь. Как только мы отъехали от студии, Тара дала ответ:

— Я не возражаю. На пляж я еду, — произнесла ответ Тара и продолжила. — Ты со мной?

— Да. Только у меня нет плавок, — произнёс эти слова я и продолжил тему. — Что делать?

— По дороге заедем в магазин и купим тебе плавки, — ответила Тара и спросила Катрин, — ты с нами?

— Нет. По пути в магазин подвезёте меня домой. Меня дома ждёт Эндрю, — дала такой ответ Катрин и продолжила. — На какой пляж вы едете?

— Алекс, пляж Генуи или пляж Монте-Карло? — задала вопрос Тара.

— А в чём разница? — на вопрос вопросом ответил я.

— До Генуи ближе, чем до Монте-Карло. Монте-Карло — город казино и яхт-клубов. Генуя — город промышленников. На пляжах Монте-Карло больше народу, чем на пляжах Генуи, — последовал ответ Катрин, она продолжила. — Так что?

— Я не знаю, — был неоднозначный мой ответ, я просил Тару, — где лучше?

— Лучше, конечно же, в Монте-Карло. У меня там много знакомых. В случае чего, можем покататься на яхте моих друзей. К тому же у одной моей подруге завтра день рождение, — ответила Тара и продолжила. — Алекс, о чём задумался?

— О днях рождениях: Сьюзен и твоей мамы, — ответил я и спросил. — А как со съёмками?

— Никак. На данный момент Таня снимает последнюю сцену, где мы не задействованы. Месяц спокойно можешь отдыхать, — последовал ответ Тары, она продолжила. — Так, где едем?

— В Монте-Карло, — ответил я.

— Хороший выбор, Алекс, — произнесла слова истины Тара.

— А вот мы и приехали, — сказала Катрин и сказала. — Пока Алекс! Пока Тара!

— До встречи! — успел произнести я.

Катрин быстро вышла из авто и побежала к дому. Тара двигатель не глушила, поэтому машина вскоре тронулась с места и помчалась по направлению в Монте-Карло. Я вскоре уснул. Меня разбудила Тара словами:

— Алекс, мы проезжаем Геную. Город прекрасен.

Я только успевал поворачивать голову в разные стороны. Город и в самом деле біл великолепен своим величием и достопримечательностями. Вскоре мы выехали из города. Мы вскоре остановились у придорожного кафе. Тара спросила:

— Что будешь?

— Что ты съешь, то буду и я.

Тара вышла из авто и пошла кафе. Там она пробыла пятнадцать минут, пока выполняли её заказ. Обратно в машину она шла с двумя коробками пиццы и бутылкой минеральной воды. Сев в авто и положив еду на заднее сидение, Тара произнесла:

— Тут недалеко есть хорошее место, где я обычно останавливаюсь. Там перекусим, отдохнём полчаса, потом поедем дальше. Ты согласен, Алекс?

— Согласен.

Через десять минут мы были на месте. Этим местом был маленький клочок земли на берегу маленькой реки. Тара вышла из авто и полезла в багажник за покрывалом, чтобы положить его на землю. Я в это время доставал продукты с заднего сидения. Когда я обернулся, то увидел Тару без одежды. Она произнесла:

— Алекс, раздевайся, нас тут никто не увидит. Я в этом уверена.

— Хорошо, Тара.

Через минуту я лежал на покрывале без одежды. Напротив лежала Тара. Мы ели пиццу из рук друг друга. Когда пицца закончилась, я сказал:

— Тара, ты устала. Сделать тебе массаж?

— Сделай. А ты умеешь?

— Умею. Дядя меня этому научил. А что?

— Ничего.

После этих слов Тара легла на спину. Мои руки стали скользить по её телу. От удовольствия Тара вздыхала и стонала. Закончив массировать спину, Тара перевернулась с живота на спину. Теперь мои руки скользи по эрогенным местам Тары. От этого Тара была сильно возбуждена. Я это понял и припал губами к её клитору. От моих прикосновений Тара застонала. Она начала гладить от возбуждения своё тело, особенно свою грудь. Мой член был в возбуждённом состоянии. Этого моя партнёрша не замечала, пока я не коснулся её клитора своим членом. По её телу пробежала дрожь. Я переключился на грудь Тары. Своим языком я скользил по её соскам, прикусывал их слегка зубами и тянул, сжимал грудь своими руками. Тара продолжала стонать от удовольствия. Когда я окончил ласки, настал черёд Тары. Я стал коленями на покрывало, Тара встала с места и заняла правильную позицию. Мой член вскоре был у неё во рту. Сосала она мой пенис профессионально. Мой член полностью входил ей в рот. Я от удовольствия закрыл глаза. Потом Тара легла на спину и раздвинула ноги. Я вошёл своим членом ей в попу и начал жестоко её иметь, так как ей это нравилось. В этой позе мы пробыли не долго, Таре захотелось сменить позу. Я лёг спиной на покрывало, а Тара села на мой пенис и стала исполнять роль амазонки. Это у неё получалось отлично. Вскоре мы опять сменили позу. На этот раз я обхватил Тару за талию, так как она ко мне прыгала спиной, то лёг вместе с ней на бок и продолжил иметь её в попу. Тара от удовольствия громко стонала и кричала. От её криков мой член набух. Я быстро попытался его вынуть из попы Тары. (Специально для sexytales.org — секситейлз.орг) Он вышел из её попы, но сперма полилась Таре на ягодицы. Тара размазала сперму по ягодицам, а с члена слизала остатки.

Мы были уставшими, поэтому уснули. Прошёл час. Тара проснулась первой, оделась, после чего разбудила меня. Я быстро оделся. Вскоре мы ехали в направлении Монте-Карло. Солнце уже заходило за горизонт. Тара еще за полчаса до этого включила фары. Вскоре вдалеке показалось Монте-Карло. Горели ночные огни города. А через пять минут мы въехали в Монте-Карло. Тара при этом сказал:

— Вот, Алекс, мы и приехали. Тебе нравится?

— Очень. Давно мечтал здесь побывать. Где будем ночевать?

— Я сейчас позвоню подруге. Она поможет.

Тара взяла трубку и начала звонить. На том конце никто не брал телефон. Через пять минут трубку подняли. Это была подруга Тары. Вот содержание их разговора:

— Привет, Джейден! Как дела?

— Привет, Тара! Дела нормально. Ты как?

— Я отлично. Только что приехала в Монте-Карло. Ищу место для ночлега. Поможешь?

— Помогу. Езжай в порт, где стоят яхты. Своё авто оставишь на стоянке. Затем найдёшь пятый причал и пятьдесят второе место. Это моя там стоит яхта. Там переночуете. Подходит?

— Да. До встречи, Джейден!

— Пока, Тара!

Тара положила телефон, и мы поехали в ближайший магазин. В магазин Тара сходила быстро и с магазина принесла маленький пакет. Этот пакет Тара вручила мне. При этом она спросила:

— Алекс, тебе нравится?

— Нравится что?

— Содержимое пакета.

Я раскрыл пакет и достал оттуда плавки. Не зная, что ответить, я сказал:

— Очень нравится. Где ночуем, Тара?

— У подруги, на яхте.

После этих слов Тара села в авто и мы помчались в порт.

Страпоном с ночевкой07:35подросток дрель на ночевку20:00стояк выбирает виньетку 11-06:38зои чик ночевка часть шестая. бритиш газ06:12ванильный девиль и сирен де мер в команде приветствия ночевки 01, виньетка 0417:42я признался, что она мне понравилась, мы начали встречаться, и у нас впервые был секс11:12фантазия о порке 1113:53японское трах-дневник-филиппинки пума deepthroats и горбы белый мальчик10:26вечеринка с ночевкой в компании 6 потрясающих бразильцев все для себя, 11 мин. - рафаэла сантос, эль гоша и максимо гарсия14:44радикал - распутная ночевка четырех подружек09:12ночевка bb00:55angelina любовь-домашний gonzo ебать-a-thon марля, верховая езда, крупным планом07:26донк едят и догги стайл возня с диким бродягой34:47шая сноу и чери девиль болельщица ночевка лесбос03:01ночевка с мамой - хизер ван - мама приходит на самый первый просмотр10:28ночевка превращается в желание втроем enf00:50кончаю на пальцы ног, пока она спит08:34дымящийся секс-концерт между славной девственницей и проф актер07:51мия монро-дует и курение-латина секс ленты07:51ариана эймс-большой грудью чернокожая свет мед-чернокожая fucky-fucky ленты07:35подросток и stepma ночевкой завершена до поганые08:50the visit - эпизод 66 - мастурбация сисек в бассейне от foxie2k01:10png пара открытый крюк-вверх07:59удивительные дамы лесби на кухне наслаждаться в фирме fucky-fucky08:37аня айви и майя мэйс в межрасовом ночлеге трахаются-фест15:08у нас была ночевка в доме моего кореша, и только его невестка00:10saveass дымящийся жесткий анальный трах-а-тон аппетитная порка напряженный жесткий секс приторно-сладкое наслаждение сочный жесткий трах-а-тон от saveass08:00подросток зад душить ночевкой изменения вверх11:05распутная мачеха райан кили трахает мужа своей падчерицы во время вечеринки с ночевкой и просит о сексе втроем16:39родитель распыляет шаг дочери горячий помощник во время ночевки часть 201:10wetandpuffy-лицо, как ангел-бах-из fucktoys05:05соло блондинка изабель дельторе с большими сиськами мастурбирует секс-игрушкой в виртуальной реальности05:30у болельщиц ночевка56:33мать алекса с ночевкой проникающая - брианна бич05:01падчерица мамы сообщника спа смена ночевки08:26алмазный котенок и мистика есть некоторые ночевка радость11:34обман архив секс голодали жены глубокий минет и тыкать большой черный член01:13вечеринка с ночевкой - игровая площадка кейт09:13вера толченый в sway на челка-из машины11:14я приглашаю свою сводную сестру на вечеринку с ночевкой, чтобы я мог трахнуть ее и кончить в ее киску06:05лучшая подруга привела изменщицу к себе домой, где развязка была неизбежна14:05ep1: хуаси мастурбирует член секс-игрушкой - king of kinks08:12трахнутый в машине22:58ночевка с супер-охуенно-горячей мамочкой - мамочка на первом месте05:00эксплуатируемые латина подростки ночевка07:00я и эстела & занять место джессики белл в hd мочеиспускании кино писси ночевкой - vipissy05:47индийская тетушка секс с индийской тетушкой дези секс с тетушкой индийское секс индийская бхабхи11:43папа трахает лучшую подругу невестки во время ночевки часть 1 с ниной норт26:31лучшие друзья устраивают ночевку как в старые добрые времена11:00подростковая ночевка превращается в лесбийское исследование05:00секс в ван11:30секс с индийскими студентками колледжа секс с индийскими студентками колледжа, трахающимися с индийской парой, горячий секс с индийскими студентками колледжа08:08ночевка превращается в сумасшедший сапфический секс со страпоном38:32четыре леди, кэмрин кис, крисси мун, карли монтана и пенни флейм, устраивают вечеринку с ночевкой, но три из них - лесб74:37супер fucky-fucky 198601:02соблазнительные секреты вечеринки с

Людмила.

Я посмотрела на то, как папка начал кадрить Лиду. Переведя взгляд на маму, поняла, что она вникла в ситуацию и не кипишит. Это её муж, не мой. Она решает позволить ли супругу трахаться на стороне. Может они обговорили своё дальнейшее существование и приняли его условия. Мысли о их отношениях, перешли на мою семейную жизнь. Допустим появится какая-то семейная пара и предложит мне родить им ребёнка, как это происходит у суррогатных матерей. Согласится ли Котя на такой вид заработка? Я ведь согласилась с тем, что он оплодотворит Рафаэлу. И совсем не стану противиться, если Розочка захочет потрахаться с ним.

«Зачем тебе это, дурочка? Выискиваешь обходные пути, чтобы самой взбляднуть? Думаешь различными уступками ему, сможешь оправдаться, если будешь поймана за изменой? Или в твоей башке сложилась идея отомстить всем мужикам, за Лёнькину измену? Так вычеркни такую дребедень к чертям! Котя не только мужик, но и твой супруг... Пусть неверный... Он ведь мамочку свою потягивал потихоньку. И может быть не сказал до сих пор, не проболтайся он тогда. Ещё один довод, чтобы отмазаться? И довод, между прочим, железобетонный – мы же поклялись не изменять друг другу, а он первый начал... Ну и что, что это его мать? Меня тоже бывший приглашал... Ладно и что из этого? Допустим повод изменить Коле есть. Что ты собираешься делать и с кем? Вон сколько членоносцев тут крутится! От того же Андрея, до... его отца. Да, такой бычара тебя в бараний рог скрутит и напялит на член, как в порнушкке с Пайпер Перри Вспомни, как дрочила, смотря это видео. Мечтала быть скрученной такой мощью, чтобы полизать свою пизду. Вспомнила? А с Андреем? Смотрела же какой у него небольшой, но твёрдый член, который отсасывала та блядёшка?! Чешется? И в пизде, и язык хочет ощутить стальной болтик мальчишки... »

— Люда, Эле хочется... Где туалет? – спросила Розочка, прервав мои пьяные размышления.

— Идёмте, девочки. Вон деревянное строение в глубине огорода. – позвала и придерживая Элю под локоть повела к сортиру. Простейшее обустройство отхожего места вновь ввергло немочек в ступор. Я пояснила, что нужно делать. И тут появилась проблема – Рафаэла хотела по большому. Ладно с омовением ануса после дефекации, но она не сможет сидеть на корточках – её нужно придерживать. К тому же вонь хлорки, неаккуратно насыпанной в дыру, обжигала слизистую носа.

Эля сказала, что потерпит, но сколько не знает. Ольга попалась мне удачно. Поговорила с ней. Она поведала:

— Современный санузел есть в некоторых домах. У Наташи... вон той, рыжеволосой. Потом у дяди Вовы... где же Лида, она бы отвела вас к себе? Вон Андрей, попросить его?

— Не надо, мы сами! – остановила я Ольгу, не желая её большей откровенности в разговоре с парнишкой.

Андрей встрепенулся, когда я отозвала его в сторонку.

— Мы девушки цивилизованные, не умеем справлять естественные потребности в сортире. Свози нас к себе.... Не на байке. Вот моя машина... могу дать... порулить если умеешь. – от парнишки исходил смрад табака и сук, но я сама, как сука потекла и стала заикаться, находясь в ауре пубертата парнишки. Мне с трудом удалось не опустить глаза на то место, где у мужчин находится «склад с болтами».

Андрей ответил, что опыт вождения автомобиля у него имеется, т. к. у отца иномарка с автоматом. Когда, он спокойно вырулил на дорогу, появился мой супруг. Котя поинтересовался, выслушал мой ответ и сказал, что ему тоже хочется похезать в нормальных условиях. Дом оказался кирпичным, двухэтажным, с кованными финтифлюшками на металлической ограде и флюгером на коньке крыши. Он провёл нас к туалету, показал где, что находится. Предложил посидеть, пообщаться с родственниками. Эля обрадовалась наличию не только унитаза, но и биде. Отправив меня с сестрёнкой болтать с парнем, она закрыла дверь на шпингалет.

Андрей ознакомил нас с расположением комнат. Наличие пяти спален объяснил стандартным проектом здания и вероятным прибавлением большого семейства, когда повзрослеет сам. Роза сказала, что их дом так же имеет пять спален и большую гостиную. Парень и девушка стали хвастаться у кого дом практичней, а я прильнула к плечу мужа... вернее вошла в его ауру.

— Ведь не хезать хочу. Тебя трахнуть желаю! – тихо поведал Котя, подсунув ладонь из-за моей спины к груди. Нежно пожмякал её...

«Пиздец я дура какая. Сегодня больше ни грамма алкоголя в рот! А то лягу на дорогу, как блядь подзаборная и будут меня ебать, сношать, вафлять! Да и все глаголы применят в отношении моего молодого, и пьяного тела! »

— В санузел идём вместе! – сказала и присосалась к губам мужа до тех пор, пока нас не заметил Андрей.

— Оставайтесь у нас ночевать! – предложил парень. – Сестрички уже согласны.... Батя сам хотел предложить. Мама его поддержала. Правда они думали о тёте Инге и девушках, но и для вас место найдётся. Если хотите, можете лечь в старом доме... Он через дорогу находится. Там баня дровяная, здесь инфракрасная. Но старой баней мы пользуемся чаще. Как забуримся втроём, так часа по три расслабляемся. Особенно зимой классно – из парилки в сугроб как нырнёшь.... Да, папка, мама и я. Чо тут такого? Он нам обоим отец. Как начинали с моего детства купаться втроём, так и продолжаем. Только там туалет во дворе...

— Мы ляжем там! – сказал Котя. – К сортирам привычные. На службе гальюн на десять очков.

— Гальюн? Ты в морфлоте служил...? Папка наш во Владике мореманил. Такими же словечками говорит.

— У погранцов немало заимствованных у моряков терминов...

Появившиеся сестрички не дали ему договорить. Котя предложил осмотреть старый дом, приготовиться ко сну. Он опять взял Элю на руки, снёс с крыльца, т. к. подниматься ей было удобно, а вот спускаться вниз не очень. Пока он нёс её, она что-то шепнула и весело засмеялась. На предложение Розы рассмешить и нас, ответила отказом.

Старый дом содержался в чистоте – видимо Лида или постоянно тут убирается, или предугадала ночёвку гостей. Парню можно было и не показывать где лежит постельное бельё, так как чувствовалась свежесть простыней. На стенах сохранились старые фотографии. Даже несколько фронтовых. Мальчик объяснил кем им доводятся люди со снимков. Это навело Розу на создание родословного древа, и молодые принялись вспоминать о родичах. На наше с Котей желание помыть тела перед сном, Андрей предложил или затопить эта баню, или вернуться в новый дом с его современной сауной и душевой кабинкой. Эля выбрала старую баню, попросила сестрёнку сбегать к нашей машине за чемоданом с её одеждой.

В воздухе запахло грозой. Не натуральной, но по поведению парнишки стало понятно – у него начался гон, и он не отстаёт от самочки. Девочка тоже потекла – этот запах мне знаком с моих девичьих лет. Он воздействует на тех, у кого обоняние не повреждено, а в крови циркулируют вещества, сразу вступающие в реакцию с женскими феромонами. И вот эти образования берут управление конечностями и самца, и самки в своё управление и гонят его, гонят. Всё больше сгущая кровь, которая закипает в капиллярах, распаляя кожный покров снаружи и органы деторождения внутри. Вместе с пóтом через поры исходит информация о готовности обоих к самовоспроизводству.

Девочка и мальчик возвратились запыханные. Вроде недалеко ходили, вес чемодана небольшой. Волосы на затылке и у неё, и у него взъерошенные. Моё нетрезвое заключение – целовались огольцы. Котя и Эля улыбаются, а я ревную. «Розочка, милая, дай мне ещё один вечер! Заглуши мои дебильные мысли о совокуплении с посторонним мужчиной». Котя и Андрей пошли разжигать дрова в печи, натаскать воды в чаны и котёл.

— Роза ты целовалась с ним! – сказала Рафаэла со свойственной ей улыбкой и интонацией.

— Я ему сказаль: «Нихт! » Он силь применяль. А потом мне понравилься целюй его. Не заметиль я время. Он спросиль хорошо целулся он. Я говориль курить вонять. Он обещаль курить нихт, если я быть его девушк. Я сказаль проститутк тоже нихт. Он: «Клянусь! » - говориль. Потом опять целуй меня.

— Ты абсолютно правильно поступила. Как и подобает настоящей женщине. – я вспомнила наставления Лизки о доминировании над парнями, начала их вплетать в сознание Розы. – Теперь он захочет оказаться у тебя в постели, а ты ему про обещание бросить курить. Так и скажи: «Завтра посмотрю на то, как ты выполняешь свои обещания. Закуришь – всё, ты не мужик, а трепло! Иди, целуй проститутку свою! » И следи за выражением своего личика. Будь серьёзной с ним. И не волнуйся – от этого ты забываешь все русские слова, он тебя не поймёт. И ещё, самое главное забыла – ни при каких условиях не допускай насилия над собой. Станет грубо тебя домогаться, ударь его по щеке. Хлёстко так и с максимальной силой. Объяснишь ему, что насилия не приемлешь. И опять его к шлюхе направляй.

— А если он всё равно будет лезть? – спросила Эля.

— Коленкой ему в пах... по яйцам. Но хватит о грустном. На вашем участке что посажено?

— Цветы и ягодные кустарники. – ответила Эля.

— С примене... ни... ем ядохи... микат... ов в Ойропашеюнион больш... ие трудность... и. – добавила Роза. – Овощи можно сажать только в теплиц... ах. Были две яблони, но старые уже... не рож... ну ты поняла.

— А мы с Колей надумали построить в этом селе дом. Вот тоже думаю, нужны ли мне сад и огород. Охота своих продуктов, но ни опыта, ни желания возиться с землёй... Кстати! Нужно будет показать вам мамин сад-огород, который ей подарила ваша мама. Вот кто любит возиться с рассадой и различными привоями-подвоями.

— Эля тоже любит копаться в кустарниках - подрезать, подвязывать стебли. – поведала Роза. – У Андрея сразу... встал. Моя рука сама потрогаль... потрогала член в штаны... штанах. – девчуле не хотелось трепаться о вершках-корешках. Она всё ещё опьянена гормонами. – Один мой парень... Людвиг такой же возбудимый. А второй... Юрген как-то сдерживается. Как Юргену удаётся?

— От факторов зависит. Воспитание; психика; железы внутренней секреции; даже места обитания особей влияют на возбудимость. А может Юрген обычный пидорас и тебя он считает просто подружкой. Но я начинаю тебя ревновать, крошка моя. Подозреваю, что ручки твои до того шаловливые, что хватают мальчиков за причиндалы, как только они оказываются в досягаемости. Эля, а ты ревнуешь сестрёнку?

— Нет. Она моя отдуфына в мир эротики. Когда выйдет замуф уговорит мува трахаться со мной. – Рафаэла ничуть не смутилась и свободно раскрыла их секрет. – Давай завтра поедем к вам, фтобы Коля трахнул меня?

— Я понимаю твоё нетерпение и согласна. С утра посетим вашу прапрабабушку и от неё поедем к нам на квартиру.

— И я с вами быть! Как подружка невеста... ты! – Розочка подскочила сначала к сестре, поцеловала в губы. Меня целовала в засос.

— Конечно! Ты будешь не только подружкой невесты, но и поможешь нам восстанавливать эрекцию мужчины. Вдруг наши с Элечкой ротики устанут сосать. Пососёшь... даже можешь петтингом с ним заняться. Знаешь, что это?

— Нам не запрещён сёрфинг по сети.... Я так думаю, что родители специально развращают Элечку, чтобы потом папа мог трахать её.... Гороскоп запрещал только зачатие! Ха-ха-ха! Элечка, ты повозвращению домой сразу ляжешь с ними в постель?

— Дурофька! – Эля покраснела и слегка надулась на болтушку. – Я фитала, фто фастые половые снофения ведут к овырению. Не хофю быть толстой, как мамка! И как её мувыки не презирают?

— Всё на любителя! – сказала я. – Кому-то стройняшки не нравятся, не желают отираться членом о кости. Меня саму мой первый парень всего один раз трахнул, а потом заявил, что я излишне стройна. И повёлся он лишь на мою целку... гад такой! А я в него была полгода влюблена. Сейчас женат на пухляшке...

— Девушки, баня будет готова через полчаса. – войдя к нам, сказал Андрей. – Можно и я с вами буду купаться?

— НЕТ! – такой слаженности из трёх ртов нужно долго репетировать, но у нас получилось сразу. – Я буду купаться с мужем, а потом ещё и с девочками... они ведь неопытные, могут ожечься. И да, Андрей! Там занавески есть...? Ну так найди, чем прикрыть окна. Тебя же не убедишь, что подсматривать за голыми девушками не есть гуд!

— Ой, нужны вы мне! Будто я ни разу не видел голых девушек и женщин.

— НАС не видел! А узнав сегодня о тебе одну плохую вещь, вообще не доверяем...! Да, я о том, что ты выставил напоказ своё отношение к пожилой женщине... к Марии Ильиничне.... Ты думал, что, если деревенским парням и девушкам безразлично твоё... нехорошее... поведение, то и все люди такие? Мы... приличные девушки и даже близко не допустим скотского отношения к себе. Если врубился о чём я, иди занавешивай окна!

Ухмылка на лице, удаляющегося мальчишки означала только одно – держи своё мнение при себе и не учи учёного. Я успокоила себя решением узнать, как там мои родители.

— Мам, вы определились где будете ночевать? – сказала я в микрофон смарта.

— Да тут народ расходиться не собирается и о ночлеге не думают. А вы где?

Я попыталась обрисовать, каким путём добираться до этого дома, но только сильней запуталась. Предложила отправить за ними Андрея, но тут выяснилось, что папа до сих пор «прогуливает» Лиду. Нифига себе прогулочка! Почти четыре часа. Они там в пепел от трения не превратились?

— Ладно я за тобой отправлю Колю. – сказала я маме и едва дала отбой, как в дом вошли «гулёны» - папка и Лида.

— О! Вы уже сами определились где ночевать?! – произнесла деревенская Венера. От неё действительно веяло свежестью и здоровьем. Ничто в облике не говорило о половом контакте с моим отцом. – Здесь тесниться не нужно: девочки могут ночевать в новом доме!

— Кого-то супруга потеряла! – сказала я отцу. Как партнёр он меня уже не волновал, но о мамочке я не забыла, говорила от её лица.

— Лидия Владимировна познакомила меня со своими коллегами по танцевальному кружку, где она обучает сельских детей современной хореографии. И хоть я не специалист в этих делах, всё же мне понравилась пластика танца.

Я тормознула, соображая кто такая Лидия Владимировна и это погасило мой гнев.

— Людочка, Степан... Батькович говорит у тебя есть знакомая в доме детского творчества. Можешь обговорить с ней насчёт меня? – плюхнувшись на диван, спросила Лида. Коротенько обрисовала ситуацию.

— А вот я с супругом, наоборот хочу поселиться в Дорофеевке. – начала я. – Один раз здесь переночевала и сразу очаровалась чистотой и тишиной. Да и родившихся детей хотим оградить от растления.

— Ага – чистота! Это только по центральной асфальтированной улице, а по другим, после дождя или весной, только в кирзачах дефилировать. Ещё чо ты говорила? Ах, да о растлении. Вот ты в городе часто замечаешь случки собак...? А в деревне не только собаки вяжутся, но и все домашние животные. Я даже не помню сколько мне лет было, когда впервые наблюдала, как бык вскочил на корову. И сразу же получила ответ от моих сверстниц, с подробным объяснением – что-откуда-куда-зачем. И уже другими глазами ребёнок смотрит на голого родителя в бане! Когда он после трудового дня торопится отдохнуть и тащит с собой дитя. А там у родителя из-под ног выскакивает чёрт. А если он не трезв, то при ребёнке начинает совокупляться с мамкой.... Нет, я не о своей семье! – малоубедительным возгласом ответила на мой вопрос хозяйка. – Я для примера. А потом ребёнок рассказывает о виденном друзьям-подружкам. У тех аналогичные наблюдения, плюс детская фантазия, со своими играми в папу-маму, когда писюны преобразуются в колышки, а девчачьи складочки распираются кровью, становятся овражками со своим ручейком, обжигающим ляжечки... О! Ну-ка подойди ко мне! – сразу переключилась Лида на вошедшего сына. – Что за погань ты творишь? Зачем унизил Марию Ильиничну...? Не мамкой мне! Мне было так стыдно перед людьми, сказавшими о твоей подлости. Байк поставь в гараж и две недели сиди дома...! Папка тебе тоже назначит своё наказание! Марш отсюда!

— Мам, ну лето же...

— Хорошо, катайся, гуляй, насилуй слабых. А я всем пацанам и девчатам расскажу о тебе... кое-что позорное. Выбирай, мозгляк! Иди, не нервируй меня! – она отвернулась от сына, демонстрируя пренебрежение им.

— Окна занавесил. – буркнул пацан и удалился.

— Так вот о деревне! – продолжила Лида прерванную тему беседы. – Зимой трубы как начнут коптить...

— Тут же газовое отопление. – вставила я.

— Не у всех есть деньги для подключения домов. Да и в хлевах почти у всех есть обычные печи, чтобы за скотиной убираться в тепле.

Мы с хозяйкой продолжили минусовать-плюсовать разности жизни в селе и городе. И если бы не вернувшийся Котя, не остановились.

***

Николай.

Возможно кто-то, не разбирающийся в электрике, не заметил бы дополнительных проводов, уложенных параллельно кабелю освещения, но я обратил на них внимание. В цоколе плафона увидел непредусмотренное производителем отверстие. Отблеск в нём свидетельствует о стекляшке. Я догадался, что это глазок камеры. Когда Андрей пошёл в дом, я нашёл блок питания камеры. Прикрытый банными принадлежностями ноутбук вместо регистратора лежит на полке для головных уборов. Кто соорудил систему видеонаблюдения догадаться не сложно. Покопавшись в системе ноута, выяснил, что всё это оборудование начало работать девять дней назад. Две записи, видимо, когда тестировалась система, (если так можно назвать одну камеру и старый ноут), удалены с накопителя.

«Нахер! Пусть подсматривает за своими подружками и выкладывает в сеть! Нам с Люсей такая слава не нужна! – сказал себе и просто вынул блок питания из розетки. – Но над жёнушкой по прикалываюсь! Посмотрю, как она отнесётся! »

В доме помимо моих девушек находятся тесть и Лидия. Хозяйка и Люся спорят о прелестях жизни в селе и городе. Тесть рассматривает фотоснимки на стене, а немочки шушукаются о своём. Подсел к ним, прижавшись к Эле плечом.

— Коля, у нас в Германии есть аквапарки с банными комплексами, где все люди обоих полов обнажены. И взрослые и дети, без разницы чужие это люди или родные. Мы с Элечкой несколько раз посещали эти заведения вместе с родителями. В ваших банях тоже купаются голыми? Мы вместе будем купаться? – закончила речь Розочка. Я не перебивал, давая ей спокойно говорить.

— Не, у нас высокоморальное общество! Вряд ли позволено даже родным, разнополым людям омываться одновременно. Исключая, конечно, супружеские пары и совсем малолетних детей. Я хочу видеть вас голенькими и настаиваю на общем посещении бани.

— Баня большая? Шесть человек поместятся?

— Вы хотите, чтобы и Степан с Лидией с нами были? – спросил у девушек.

— Коля, я заболталась совсем. Привези сюда мамочку. – перебила нас Люся.

— Я сам схожу! – опомнился тесть. – Нашу машину тоже сюда надо пригнать.

— Заблудишься! Я тебе провожу! – сказала Лидия. Женщина поднялась с дивана, расправила складки платья на ягодицах, одновременно отлепляя ткань, прилипшую к внутренним сторонам ляжек.

— Ну, что, дамочки мои, готовы смыть грехи? – спросил я. – Тогда собирайтесь. Люсь, девушки выразили желание совместно омываться.

— А мы там локтями друг другу рёбра не переломаем? – спросила жёнушка, тем самым согласившись с желанием девчат.

— Ну у нас же рёбер не по одному! Подумаешь парочку поломаем, зато какая прелесть...

— Жаль камеры нужно беречь от влаги, так бы поснимали наши омовения. – сказала Люся.

— Ха! Там, кстати, Андрей уже замастрячил систему видеонаблюдения. Одна, двухмегапиксельная камера, съёмка будет некачественная.

— Ты же сможешь потом испортить записи, скачав на нашу флешку?

— А может порадуем парнишку эротическим омовением?

— Если бы не его поганый характер, то я бы не была против.

Не поняв о чём говорит она, переспросил, получил полный доклад о действии мальчишки.

— Но пофантазировать мы сможем! – сказал я. Немочки к этому времени приготовили свои вещи.

Войдя в предбанник, я воткнул блок питания в розетку, объяснил девушкам, что запись будет вестись. Уточнил кем «состряпано» оборудование. Обнажившись первым, подбодрил Элю и Розу. Войдя в помывочную, Роза поведала, что в аквапарках тоже есть русские бани. Но там не ощущается запах дерева и всегда ароматизированный пар, не поймёшь, чем пахнет. А здесь, пусть не комфортно, вряд ли соблюдены санитарные правила, но энергетика парилки такова, что девушка сразу ощутила, как усталость сменилась возвращением сил.

— Здесь мы с мужем будем зачинать нашего первенца! – сообщила девушкам Люся. – Для этого я чисто омою своё тело. Успокоенным сознанием приму семя своего любимого супруга. Я уверена одного раза хватит, чтобы живчики окучили мою яйцеклетку.

— А я? – присаживаясь голой попкой на полок, спросила Эля.

— Ты тоже хочешь в бане? – задал вопрос я. После утвердительного ответа, сказал: - Предлагаю после дефлорации вернуться сюда и зачать твоё дитя.

Люся с младшей поддержали моё предложение. Жена добавила:

— Роза, пока не гипнотизируй член. Дай нам с мужем помыться.

— Он сама лезть мои глаза. – хихикнув сказала девочка. Но хер мой не падал. Он, хоть и одноглазый, но видит-чует начала девичьих расселин, откуда исходят феромоны. Я осмотрел обнажённых девушек.

Проблемы с координацией искривляют тело Эли при ходьбе – спазмы мышц уже начали растягивать кожу на бёдрах и ягодицах. Коленные и бедерные суставы перекашиваются. Остаётся только надеяться, что через десяток лет Эля сможет так же легко оголиться, не вводя наблюдателя в смущение уже не красотой тела, а уродством. Я догадался, что передвижение на коляске посоветовали специалисты.

Но пока Рафаэла не уродлива телом – привлекательна. А мысль о том, что спазмы при оргазме, будут неизведанными моим членом, закачали в него дополнительную порцию крови. Он примагничивал взгляды девушек, пьянил их сознания. Гормональное опьянение выдавливало из трёх влагалищ призыв к члену подвигаться по трубе вагины, выскрести горячую магму наружу.

— Мы недавно провели эксперимент – какой вес выдержит вот этот член. Почти пять литров висело на конце. – сказала Люся девчатам.

— Фантастиш! – вскрикнула Розочка. – Если брать восемь мущин, ставить на их член доск, то мой вес держать, когда я стоять на доск. Я хотеть плясать такой помост!

Девушка сразу изобразила испанский танец озвучивая его язычком и щелкая пальцами. От возбуждения сисечки её увеличились в объёме, тонкая кожица на сосках казалось вот-вот лопнет от давления крови.

Люся тоже закружилась в танце. Мокрые пальцы её руки звонко аккомпанировали щелчкам Розы. Рафаэла лишь встала рядом со мной и так же изображала жаркую испанку.

— Чтобы мужчины не умерли от жажды, тебе, Розочка, придётся поить их. – Люся окунула пальцы в свою пизду и провела ими по моим губам. Её компаньонки сразу повторили за ней. Я не успевал слизывать с пальцев девичьи соки и вскоре всё моё лицо стало обильно измазанным нектаром.

— Я сама хотеть пить - я убрать доск и сосать все член сразу! – сказав это, не спросив позволения ни у кого, Роза наклонилась к головке и приступила к минету. И, то ли специально, то ли просто так получилось, но попка её оказалась повёрнутой в сторону Люси.

Она не стала размышлять, что делать с шалуньей, опустилась к межножью девушки. Что Люся там делала было скрыто от моего взора упругими ягодицами Розы. Девочка только сделала шаг правой ногой в сторону, облегчая доступ к своим сладостям. Эле достались мои губы и рука, которую она примостила на свою грудь.

Указательный палец второй руки я омочил в дырочке пиздёнки и сразу полез им в Элину попочку. Девушка придавила мою ладонь, глубже затолкнув мой палец в анус. Все четверо наслаждались стимуляцией какого-либо органа до тех пор, пока Эля не произнесла:

— Хофю флен в попку! Мовно?

— НЕТ! – выпрямив тело, вскрикнула Люся. – Сначала моё оплодотворение! А потом делайте, что хотите!

***

Людмила.

— И я попка хотеть! – освобождая ротик от члена сказала немочка, нектаров которой я напилась.

— Ой, да кто бы сомневался! – сказала я. – А завтра можно и писечку твою порушить.

— Письку она подарит своему папе на юбилей... ферез полмесяца. Мы папку больфе мамки любим. Мамка алкафка вырная и злая. А папофька хоровый, невный.

— Люся, мне капелюшки до окончания не хватает. Если не хочешь напрасного выстрела, то давай готовься! – сказал Котя.

— Три минуты! Девушки, оставьте мужчину в покое! Вообще, муженёк мой, присядь на полку, давай вместе помедитируем. – я сразу приняла позу лотоса, закрыла глаза.

— Сосредоточь внимание на яйцах. Посылай живчикам инфу о том, с какой любовью их ожидает моя яйцеклетка.

Замолчав, я полностью расслабила мышцы тела и лица. Отвлекающие моё внимания ароматы, которыми были насыщены мои язык, губы и подбородок тоже привлекла к делу – эстроген подпитывает яйцеклетку. Представила себя, нырнувшую в бассейн, наполненный женскими гормонами. Сразу ощутила всплеск эмоции, говорящей о полной готовности к принятию спермы.

— Ложись сверху! – попросила я мужа, упав спиной на доски. – Можно сразу кончать...

Нефритовый лингам и то будет помягче, чем мой любимый член, ворвавшийся в мою вагину до упора в зев матки. Чмокнув его раз, после пятого поцелуя фалдус приступил к орошению влагалищных глубин.

— Не двигайся! – сказала мужу, окольцевав его конечностями. – Вагина хочет отблагодарить твой хер.

— Я люблю тебя, родимая... - прошептал Котя.

— Ты мой единственный! Ты мой родненький! – шептала я мантру для себя, чувствуя наивысшую эйфорию, когда-либо испытанную мною.

***

Степан.

Я и Лида, как настоящая супружеская пара брели в нужном направлении. Женщина всё удивлялась, чего это хорошего в деревне. С экологией она согласна – даже чадящие трубы печей не так загрязняют воздух, как выхлопные газы ТЭЦ и автотранспорта. Но отсутствие лечебных и развлекательных заведений, не обустроенность дорог, гонят молодёжь из села.

— Предложу им пожить в старом доме сколько захотят. Пусть порадуются, в кавычках, местными благами. Нужно только не забыть Люду предупредить о насильниках.... Да, Стёп, я о сексуальных домогательствах говорю. Меня саму восемь раз насиловали! Это прям болезнь какая-то у местных мужиков. Одному из них папка яйца разбил. Его вновь чуть не посадили. О других я не рассказывала ему. Если начинали приставать, то спокойно отдавалась, лишь бы без следов насилия на теле обошлось.... Конечно я знаю кто они! Да и папка наш не одну меня взял силой. Я беременной ходила, подружка моя Нинка пришла навестить меня. В который раз завела беседу о сексе. Как и всех подростков её интересовала последующая после соития эйфория. Задала вопрос: «Всего один раз он тебя трахнул или был повтор? Сколько раз? » Я рассказала правду о том, как возбуждалась, глядя на голого отца, уже не думая о нём, как о родителе, а как о мужчине, о том, как сама раздвигала ноги, чтобы он помыл моё межножье. Она нетерпеливо выдаёт: «Я бы хотела быть на твоём месте! » И тут папка притащился домой, вероятно слышал, что она сказала. «Пойдём, - говорит, - провожу тебя домой, Ниночка! » И в нашей бане её отжарил. Та прибежала сразу ко мне, рассказала. А папка в баньке отлёживается будто ничего не произошло. Уговорила я подружку не заявлять на него, делая упор на то, что он слышал её пожелание, пообещала каждый месяц покупать ей кило шоколадных конфет. Та согласилась и пошла домой. И сразу же её опять изнасиловали... уже наши сверстники.

— Значит ей так и так было суждено быть изнасилованной. – сказал я. – Нашу сватью сюда нужно поселить. Она прям падкая на насилие над собой. И не просто потрахаться, а жёстко, чтобы до потери сознания.

— Ну-у-у, честно сказать, здешние дамы сами дразнят мужчин. Это где-то на подсознательном уровне.... Да, Стёп, я и сама нарываюсь. Сказать стыдно... но я специально провоцирую сына. Мы трое до сих пор паримся вместе. С ранних пор Андрей видел, как у отца вставал. А если папа был пьян, то брал меня в парилке, вытолкав сына в предбанник. Иногда дверь оказывалась не запертой до конца, и мальчишка видел всё. После и у него вставал колышек, как только у отца поднимался. Однажды папка заставил меня сосать у сына, заявив, что длительная эрекция вредна мужскому организму. Во мне зразу запылали два противоречивых чувства – желание помочь Андрею и гнев на всех мужиков. Я начала материть папку. Он просто завернул мне руки за спину, наклонил к сыну приказав тому трахать меня в рот. Я пыталась держать губы закрытыми, но у Андрея получилось просунуть членик меж моими челюстями и щекой. Папка трахал меня сзади, а сын в рот. Он кончил быстро и пока заканчивал отец, опять возбудился. Папка ополоснулся и подмигнув сыну, удалился. Андрей слабее меня, я могла бы его вышвырнуть, но отбивалась слабо. Он запомнил, как отец заворачивал мои руки назад, повторил приём и сразу вошёл во влагалище. Трахая признавался в сыновьей любви, говорил, что всегда мечтал об этом. Утром, когда наш отец ушёл на работу, Андрей залез ко мне под простыню принялся лапать. А я мечтала о куннилингусе.... Да, Стёп, я хотела, что хоть кто-нибудь отлизал мне. Ещё один бзик местных мужиков – никогда не лизать женское межножье – для них это считается позором. Я напомнила сыну, что он говорил прошлым вечером о любви, попросила куни. В общем, сын мой постоянный любовник, единственный кто делает мне куни... да и ты тоже.

— И когда ты изменила отцу? – мне всё ещё интересно, когда и как дамы изменяют, какие причины побуждают их.

— Да будет тебе известно - я свои половые акты с другими не считаю изменой. Я не давала отцу клятву верности. Он сам говорит: «Если найдётся достойный мужчина, выходи за него». Вот в город перееду, познакомлюсь с кем-нибудь. Андрея назову братиком. А вторым партнёром мне стал одноклассник, с которым я до беременности тусила. Слабенький любовник из него вышел. Распалит бывало меня своими бешеными фрикциями, даже не слушая моих просьб притормозить. Хорошо хоть дома есть папка – лезла к нему сама, насыщалась. Послала я такого любовника куда подальше. Следующие два парня такие же скорострелы. Молодой преподаватель военного дела обещал взять в жёны, как только я достигну возраста согласия. Но был очарован зрелой коллегой, они быстренько расписались и уехали в город. После него старалась избегать ровесников. Но образованные зрелые мужчине в селе, как ты понимаешь, редкость.

— Может твои ровесники сейчас стали более сдержанными, опытными...

— Бегут из села мои ровесники, с которыми можно создать семью. А алкаши и лежебоки... Кого-то супруга потеряла. Не тебя?

Тоня сидела между двумя женщинами и спокойно вела беседу. Заметив нас, вышла из-за стола.

— Поехали отсюда! – сразу озвучила своё желание.

— И я с вами! – ничуть не смущаясь сказала Лидия. – Тут остались самые стойкие выпивохи.

Через пару минут мы прибыли к старому дому Лидии. В нём никого не было, что привело к выводу – помывка в бане в самом разгаре.

— Нудисты мы или нет? – спросила Тоня. – Я возьму наши полотенца и бельё!

— И я с вами! – вновь втесалась Лидия. – Ни разу не была нудисткой... или нудистом?

— Натуралисткой! – сказала моя супруга.

— Тогда предлагаю разоблачиться здесь, чтобы потом не тащить одежды из бани сюда! – сказал я и принялся скидывать одежду. Дамы посмотрели друг на друга, пожали плечами, не найдя в логичном предложении изъяна, спокойно разделись.

— Ой! – вскрикнула Розочка, вскинув ручки на свои сисечки. До этого она раздвигала ягодицы своей сестре, тем самым помогая Коле войти в анальное отверстие.

— О! Быстро вы пришли! – произнесла Люся. Она лежит на верхней полке с задранными к потолку ногами.

— Ух ты! А чё в попку? Целку бережём? – спросила Лида.

— Вы продолжайте, мы вам не помешаем! – придавив «кобру» к низу сказал я. – Мы побыстренькому помоемся!

— А я тоже хочу поучаствовать! – сказала Тоня, придвигаясь к Розе. – Девонька, ты не будешь против, если я тебя поцелую?

— Эля, ты погляди какие у них классные сиськи! – обратилась младшая к сестре. – Я хотеть сосать их!

Роза притянула к себе обеих женщин, потрогала груди.

— Коля, не тормози – Элина попка может засохнуть! – сказала Люся мужу.

***

Людмила.

После того, как Роза насладилась сразу четырьмя сиськами, согласилась подставить свою киску для моей мамочки. Девочка встала на нижний полок задом к маме. Что моя родная там делала могу только предположить, т. к. девчуля начала ласкать мои груди и целовать в губы, тем самым перекрывая обзор. Зато я видела, как начали раскачиваться груди Рафаэлы. А стон, который она при этом издавала, был очень похож на мой, будил во мне желание. Нет, я не хотела трахаться в очко. Можно было долить в пизду сперму, но, во-первых, она должна быть Колина, во-вторых его член сейчас снуёт в попе немочки. Значит мне остаётся только мастурбация. Тем лучше, что мои соски третирует Розочка, я проникла языком в её ротик.

— Я хотеть трах в попа! – развернувшись к моей матери, заявила Розочка. – Тётя Тоня, если вы нихт против, то моя предлагать мой попа дядя Степан!

— Я твоя не понимай! – мама попыталась всё перевести в шутку.

— Она хочет анального секса с твоим мужем. – перевела Лида. – Будь у меня член, я бы воспользовалась...

— Да, но... - промямлил папа. Видимо все мозги у него в члене. В голове остались только «дежурные»

— Роза, если ты ещё не пробовала, то предупреждаю – будет больно! – сказала мама.

— Я терпеть! Так хотеть, что умереть! – сказала и сразу опустила ротик к залупе моего родителя. Даже Коля с Элей приостановили процесс, наблюдая, что творит нимфетка с членом взрослого мужчины. Сдаётся мне девчуля тоже тренировалась с огурцом. Может она скрывает и уже отсосала... хотя нет, глагол «отсосала» не подходит, лучше будет «насосалась» у ровесника или у того же родителя.

— Без меня не начинайте! – сказала и скрылась в предбаннике Лида.

— Коля, продолвай! - попросила Эля, улыбнувшись мне.

Котя трахал немочку в попу медленными фрикциями и поглаживал её по спине. Менее чем за минуту вернулась Лидия.

— Вот обычный крем для рук! – сказала хозяйка, выдавливая из тюбика колбаску. – Стёп, раздвинь ей булочки.... Давай, милая, расслабь дырочку... во-о-от, уже легче пальцу в твоей попочке. Стёп, давай и член помажу, пока пальцы в креме... Готово! Ну, что девочка, готова?

— Ja, Ja! – радостно вскричала девчушка, при этом одной ладонью сильно сдавила мою лодыжку. Личико её было повёрнуто к месту, где папка прилаживал свой звенящий хер.

Я посмотрела на родительницу – безразличие, застывшее на её лице, меня озадачило. Но это отвлекло меня ненадолго – из горла Розы донёсся скрип, больше похожий на кряхтение атлета, взявшего вес. А возможно это был скрип, созданный папкиным болтом в тугой гайке ануса, а горло выполнило роль рупора, каким был оснащён древний граммофон.

Покряхтев несколько фрикций, девчуля повернула мордашку ко мне – слёзки на глазиках сверкают и видимо служат доказательством того, что впервые исполнять необдуманные пожелания, тяжко. А улыбка – это радость достигнутому результату. Я представила себя в таком же возрасте. Вынесла бы я вторжение папиным членом в свою киску. Конечно! Без базара!

И так как Роза сейчас играет роль меня, то не поцеловать себя я не могу – развернула тело к голове Розочки, притянула её к себе, всосала губки. Одним глазом заметила, что мамочка начала целовать моего мужа, а её супруг сосётся с Лидией, плавно гоняя член в очке младшей из нас.

Девочка первой и «выпала» из общего древа оргии – затряслась тельцем и замерла в припадке судороги. Её продолжало трясти даже после того, как папа посадил её у стены на полке. Недолго думая её место заняла Лидия, произнесла:

— И меня в попку. Можно без смазки! – хозяйка властно раздвинула мои ноги, припала ртом к киске. – Моя любимая поза, когда могу делать куни и ощущать член в себе! Особенно в попке. – поведала она мне, после нескольких секунд оральной ласки. – А тебе?

— Не отвлекайся! Потом побазарим! – предложила я, придавила голову хозяйки к своим нижним устам. Лида действовала умело – знала, как долго ласкать клитор, сосать губёшки.

А я отвлеклась на то, как оргазм подействовал на Рафаэлу. Она и так паралитик, так ещё воздействие судороги искривило её тело и лицо. Прелестного (в художественном смысле) в этом нет, и я сразу отвела взгляд на лицо Розочки, так же смотрящей на сестру. Девочка умилённо воспринимала воздействие эйфории на сестру. Когда Рафаэлу усадили рядом с Розой, они поцеловались.

— Лидочка, как насчёт пары членов? – спросила моя мамуля.

— Рекомендуешь? – повернула лицо к маме хозяйка. – Оба в очко?

— Зачем в одно, когда мы двустволки?!

— И то верно! Стёпочка, па-де-труа! Вить-вить! – заговорила женщина по-иностранному. Она повернулась передом к папке, оплетя его шею руками, приподняла левую ногу.

Котя мой не стал дожидаться команды, подойдя к ней сзади, помог приподнять дамочку и насадил её пиздой на папкин член. А после в подготовленное очко вошёл своим. Такого я уже насмотрелась в сети, поэтому позвала девушек остывать.

***

Николай.

«Нет, я не должен выглядеть провинившимся. Она сама участвовала в этой оргии – следовательно не имеет права дуться. – мыслил я, вспоминая прошедшую ночь. Люся бормотала во сне, укоряя меня в том, что я специально трахал Лидку. Что мне это понравилось и теперь без анала и ебли с блядями, у меня на неё не встанет. Сейчас то лежит, обнимая меня. – Но, честно говоря, мне действительно понравилось трахать Элю в плотное очко. Да и у Лидии ничего так скворечня... с мягким бампером и приятно-упругими сиськами. Та-а-ак, давай, мужик, вспоминай чем пахла хозяйка... как кайфово было херу в жаркой попке. О да! А теперь, Люсенька, принимай от меня извинительный трах! »

Развернувшись к супруге лицом, принялся целовать в губы и наминать булочку. Во-о-от, ты уже закинула ножку на моё бедро... давай, милая моя, действуй... Правда от тебя перегаром несёт! Ну да ладно мне ворчать! Сейчас будет не до запахов – начнётся ебля.

— Коть, я обоссусь щас! – очнувшись ото сна промямлила супруга. Резко встала и как была полуголой пошла в туалет.

Вообще-то и мне нужно облегчиться – пошёл за ней следом. Солнце уже оторвалось от горизонта. Просыпалось и село – видимо его шумы разбудили меня. Встав рядом с деревянным строением поссал в кусты. По звукам из-за двери Люся не только писсала. Благо банька в трёх шагах – нашёл большой ковш, набрал в него воды.

— Ой, спасибо, любимый! – Люся только толкнула дверь, как я подал ей посудину. – Ты тоже хочешь?

— Я по малой нужде. Уже отлил. Теперь мы тебя ждём.

— Мы? – громко хлюпая пальцами по пизде спросила жена.

— Я и твой любимый дружок.

— Дружок?

— Ну ты иногда его так называешь, прежде чем взять в ротик.

— Котя, мне нужно больше пить!

— Больше пить алкоголя?

— Ага! Чтобы крыша совсем прохудилась. Ну или вообще не пить, если перестаю соображать. – она распахнула дверь, спросила: - А полотенца нет?

— Идём в баню. Там и вытрешься, и ротик сполоснёшь, и на член сядешь!

— Первые пару пунктов выполним там, а вот член приму только, лёжа в миссионерской позе.

***

Кровать под нами громко клацала пружинами, плюс ещё Люся стонала не по-детски. Тем мы разбудили родителей. Мамуля заглянула к нам, за несколько секунд сообразила, что за шум, а драки нет. Она отсутствовала ещё пару минут, после того как мы закончили.

— Значит к вечеру вы сюда вернётесь?! – с неясной интонацией сказала мамуля, двигая меня плотнее к Люсе. Дочь её прижалась спиной к стене. Тоня тоже легла на бок, прижавшись ко мне голыми сиськами. Плечо и предплечье положила на мою грудь, а ладонью погладила Люсю по щеке. – Может и мне с вами поехать?

— Надоело водку пьянствовать? – спросил я.

— Вы же знаете какая я заботливая. Узнала, что Лидия собирается поселиться в городе, надумала познакомить Олега с ней.... С чего ты взяла, что Лида не будет верна ему? – спросила мамочка у дочери. – Это она сейчас свободна от клятвы верности.

— Вероятно ты права. – сказала Люся, в свою очередь погладив мать по щеке. – Но не кроется ли в твоих расчётах подсознательное желание втянуть Лиду и Олега в свои свингерские игры? Чтобы, так сказать, на оправданных основаниях трахаться с любовником.

— Ха! – подумав с полминуты начала мама Тоня. – Ладно, соглашусь с тобой: ты докопалась до истины. Шестеро ведь лучше четверых! Так ведь, Коль?

— Ты предлагаешь, чтобы я имела член твоего Олега в себе? – мне послышался гнев в её голосе. Что подтвердилось продолжением: - А мой муж будет трахать Лидочку? Потом что? Ещё пары найдутся...

— Конечно... я даже знаю кто это будет. Свекровь твоя с Димой. Так что скажешь, Коля?

— Нам с Люсей сначала нужно принять идеологию свингерства. Обсудить все... подводные камни. И об этом мы поговорим с ней наедине.

— Мамочка, скажи – это ты вчера с Ингой нахваталась... идеологию меж семейного обмена? Что она ещё рассказывала? – недружелюбно поинтересовалась Люся.

— Она практически после ухода твоего отца, исчезла вместе с Владимиром и больше я её не видела. А о свинге почитала в интернете...

Договорить ей помешали шаги в сенях. Пришедшая Лидия, деликатно спросила разрешения войти, пригласила в новый дом завтракать.

Немочки не были так веселы, какими они вчера ушли спать. Но Эля ответила улыбкой на мой чмок в её бархатистую щёчку.

— Как спалось? – спросила Люся у них.

— Спалось хорофо. А когда проснулись, пофювствовали, фто попки у нас болит! – ответила Рафаэла.

— Я два раза ночью вставала покакать. – смущённо сказала младшая сестра. – Лида ночью с кем-то трахалась, громко стонала. Дядя Стёпа с ней был, да? – шёпотом спросила у нас обоих.

— Нет, папа спал с нами и никуда не отлучался. – ответила Люся. – Скорее всего Лида сдерживала Андрея, чтобы он не полез к тебе.... Да, она могла дать ему.

— О, донер ветер! Что же он ей делал, что она так громко стонала? – спросила Розочка.

— Так! Прекращаем шептаться! Это не культурно! – сказала Лидия. – О чём вы там сплетничаете?

— О том, что у девочек болят попочки. – раскрыл я половину разговора.

— Наверняка у младшей сильнее болит! – похихикивая сказала хозяйка. – Роза, начинать нужно было не со взрослого члена.... Я? Ну-у-у, для краткости... это был мальчик на пару лет моложе меня, шестнадцатилетней. А потом постепенное увеличение толщины.... Опс, извиняюсь, гости дорогие! За столом это не дозволительные темы. Андрей! – громко крикнула Лидия. – Ты идёшь завтракать или как?

— Не хочу! – ответил парнишка со второго этажа.

Далее хозяйка предложила нам с Люсей пожить в старом доме сколько нам захочется. Мамуля с батей поддержали её идею.

— Мы с мужем обсудим это предложение... на более трезвую голову. – сказала Люся, после того, как посмотрела мне в глаза. – Я так много алкоголя, как было вчера не пила. До сих пор в неадеквате!

***

Людмила.

Нину Ивановну кто-то предупредил о нашем визите - нас ожидало небольшое застолье с чаепитием. К выпечке и сладостям Роза и Рафаэла добавили своих гостинцев. Младшая из сестёр снимала на смартфон рассказ бабушки о её жизни в деревне, о тяжком труде колхозников. Сделала фотокопии старинных снимков с указанием кто изображён на них.

Коте и мне стало скучно слушать – мы вышли во двор.

— Коть мне страшно. – начала я озвучивать те соображения, что возникли после маминого предложения свинговать не только с ними, но и с посторонними. Муж удивлённо попросил уточнить, чего я боюсь. – Меня мучают сомнения насчёт свинга. Ладно с папкой, мамкой... с мамами, если быть точнее. Но другие бабы и мужики. Это же получается измена!

— Никто нас силком не заставляет совокуплять свои органы с посторонними. Мы же с тобой после траха с родителями посмотрели в интернете, чем является свинг для... интеллектуально целостных людей. А я не считаю нас с тобой быдлом! Мы можем обсудить, нужна ли нам двоим такая фантазия, воплощённая в реальность. Чем, кстати, сейчас и занимаемся. Вот вчера я трахнул Лиду при твоём согласии... или ты была против?

— Конечно, если бы ты вначале обговорил это со мной, то я бы не возражала. Но когда это началось, я была вынуждена сдержать себя. – хотя ни о каком разрешении до этого не думала, сейчас сделала упор именно на предварительном обсуждении.

— Вот это и есть часть идеологии свингерства – принятие сознанием индивидуума, пожелания партнёра. Да, я трахнул Лиду, да мне понравилось. Если бы присутствовал какой-либо мужчина и ты начала бы трахаться с ним, я бы принял это.

— Но мы же задумали рожать... - промямлила я тихим голосом, так как сонмище мыслей мгновенно возникло в моей головушке. И большинство из них были блядскими. От желания сегодня же отдаться маминому любовнику, с последующей вечерней оргией в Дорофеевке с участием бугая Владимира и его сынишки Андрея. И всё это спокойно принимается моим мужем, которого ублажают немочки, Лидия и хрен знает ещё какие мокрощелки.

— Контрацептивы... - предложил мой муж.

— Да можно в гондонах потрахаться. – будто не я сама произнесла эту фразу. Даже появилось какое-то облегчение в душе.

«Чего я спрашивается опять кипишую? – спросила себя. – Нужно спросить своё подсознание, почему оно вновь и вновь выплёскивает, раздражающие сознание мысли о трахе с посторонним самцом. Это что-то типа по Фрейду – чем сильнее что-то отрицаешь, тем сильнее тяга к тому. И ломка подсознательного желания может пагубно сказаться на общей психике индивидуума.

Вспомни, как было после того, когда мамуля объявила о визите германцев. Сначала бешенство, а как приняла разумом, что ничего гадкого в том, что муж оплодотворит бедняжку, нет. Стало гораздо лучше... и спокойней. Мы же не каждый день будем свинговать... и даже не каждую неделю. Ну не понравится мне чужой партнёр, так никто меня насильно не трахнет. Посмотрю, как Котя сношает другую бабу, увижу, что ему нравится... »

— Хорошо, я согласна с твоими желаниями. Но с одним условием – без вранья! – произнесла я уверенным голосом.

— Вот это и есть основное требование свингерства – без лжи и притворства! – сказал Котя. – И у нас главное – родить первенца, затем другого. А свинг – это забава!

После трёх часов визита к старушке мы пообещали ещё раз навестить её.

***

На даче, куда мамуля попросила обязательно заехать, она набрала небольшое лукошко клубники. Вернее, собирали девушки, а я наблюдала за мамой, которая отошла от нас в глубь участка, разговаривая с кем-то по смартфону. Так как она таилась от нас, то я предположила, что она звонит любовнику Олегу.

Котя разговаривает с Ромкой и Костиком. Малый смотрит на наших гостий, всё больше задерживая на них свой беглый взгляд. Почему-то я подумала, что его ровесница Роза более зрелая не только телесно, но и духовно. Это конечно моё знание, что девушка уже начала половую жизнь. Пусть извращённую, но всё же начала. А имелся ли половой контакт у парнишки, мне не известно, но по моим прикидкам салажонок он ещё – ведь у меня есть с кем его сравнить – с Андреем. И тогда получается, что в селе народ развращён гораздо сильнее городских – как и говорила Лида.

Роза попросила моего мужа сделать видео ролик с панорамой участка, чтобы показать своей матери, если та не найдёт времени посетить дачу. Девочка тоже обратила внимание на парнишку. Что-то женское в ней произошло – она явно начала флиртовать - надкусывала ягодку, приложив её к губам, как бы целуя головку члена. Вынимая надкусанный плод, вертела его держа за плодоножку. Красный сок стекал ниже губы – шалунья подбирала влагу язычком. Что творилось в штанах Кости нам не видно из-за частых штакетин.

— Нравится мальчик? – спросила я.

— Сколько ему лет?

— Вы одногодки. – поведала я и шутя брякнула. – Вот с кем нужно начинать разрабатывать попочку. Будет так же классно, но уже безболезненно! – сказала и мгновенно покраснела, так как фантастическая картинка вспыхнула в моём сознании. Я САМА могу начать анальное совокупление с сыном Лизки-бляди, так сказать в виде отмщения за её растление меня. Похотливый разум сразу вывел варианты соблазнения Костика. Чтобы утихомирить буйство пошлости, окончила: - Можешь прогуляться с ним до местного водоёма.

— Нет! – услышав наш разговор вскричала Эля. – У нас другое мероприятие. Люда, долго мы ефё здесь будем?

— Сейчас узнаем у мамы. Ма, - громко позвала я. – не пора ли нам выезжать? – спросила, а сама посмотрела на Векшиных. Они оба смотрели на мою родительницу.

— Вы езжайте. Мне нужно тут кое-что сделать! – так же громко сказала мамуля, не отрывая смарт от уха.

***

Николай.

Я обрадовался, когда наконец выехали к нам домой. Люся объяснила мне почему, по её разумению, мама Тоня осталась на даче. Всё вписывалось в концепцию свингерства – батя завис с Лидией, а мамуле не захотелось наблюдать, что и как там меж ними происходит, решила провести время с Олегом.

— Вэних долвен поднять невесту в дом! – встав перед нашим подъездом, сказала Рафаэла. Она подняла руку, охватила меня за шею – мне осталось только подхватить её под колени и спину. Что я и сделал, направив Люсю открывать входную дверь. – Невеста долвна быть фистой на брафьном лове. – соскользнув с моих рук произнесла Эля.

— А мы приготовим брачный наряд! – подыграла Люся. Ещё загодя она приготовила своё нижнее бельё, в котором она была в день бракосочетания. – Коть, шампанское достань из холодильника.

Пока я ходил к агрегату, супруга вместе с Розой выдвинули обеденный стол, начали выставлять на него подсвечники и хрустальные фужеры, как имитацию празднества. Мне по роли надлежит надеть лишь белую рубашку с бабочкой да трусы. Чтобы обозначить значимость события мне также нужно надеть чёрные носки с туфлями. Плюс к эротизму мужские подтяжки для поддержания носков. Всё это мы заготовили за пару дней до прилёта германцев, учтя даже разность комплекций Люси и Рафаэлы, о чём мы разузнали через мамулю.

— Розочка, ты с собой что-нибудь понарядней привезла? – спросила Люся.

— Нихт! Я не зналь... Шайзе! Что делать?

— Наденешь моё платье. Мы его сзади булавочками стянем.

Прежде чем облачиться в эротическое бельё, Рафаэла направилась в туалет. Розочка объяснила нам, что они где-то вычитали, что перед дефлорацией необходимо опорожнить мочевой пузырь и кишечник. Люся назвала это глупостью, кратко поведав о ощущениях при своём первом соитии.

После того, как Эля вышла из туалета ей понадобилось подмыться, умастить тело какой-то косметикой. В общем это продлилось более получаса. Но в бельё она облачилась быстро.

Тем более, что ей помогали две такие же полуголые нимфы – Люся с Розочкой. Малая, в одних лишь трусиках по краям перемычки которых виднелись крылышки прокладки, бегала вокруг сестры внося в одеяние Эли свои поправки. На моей супруге одежды побольше – платье, призванное изображать торжественный наряд и светло-коричневые чулки с широкой ажурной резинкой.

Из трёх щелей исходили дурманящие меня ароматы. И только активность моих половых сношений в последние сутки оберегает мой хер от разрыва. Да и дамы сами пьяны своими ароматами – принимают развратные позы. Особенно возбудительно это получается у Люси – она складывается пополам, помогая Эле надевать туфли. При этом мокрая пизда и шоколадный зрачок натурально шевелятся, как бы маня в себя. Супруга в очке ещё девственна и тем охуительна. Я предполагаю, что при беременности смогу уговорить её на анал.

— Ну, жених, готов? – спросила Люся.

— Готовей некуда! – ответил я, встав рядом с невестой. Взяв бутылку принялся наливать вино в фужеры.

Камера установлена на штативе, фиксирует, как мы чокаемся, пьём. Затем Люся берёт камеру в руки и снимает, наш с Элей поцелуй. Недолго – минуты полторы от силы, т. к. главное снять акт дефлорации. И к этому процессу все готовы – и мой, гудящий от напряжения член, и умелые действия «невесты»

Рафаэла стоúт на коленях у кровати, со всей страстью исполняет феллацио – то засасывая член чуть ли не весь, то пытается поместить оба яйца в ротик. Извиняется за причинённые неудобства своего небольшого рта и всё время постанывает, так как Розочка, помогая мне с предварительными ласками, вылизывает любовный нектар. Малая при этом лежит спиной на полу и яростно дрочит свои гениталии. Лепестки пиздёнки весело аккомпанируют чмокам рта Эли по члену.

Чтобы продержаться я смотрю на объектив камеры, пытаясь понять каким увеличением сейчас пользуется Люся. Нужен ли нам телескопический объектив, что мы им будем снимать. Только ли происходящее в окнах домов напротив или может быть съёмку природы.

— Ну, всё, Элечка, хватит. Пришла пора раскрыть твою створку! – сказала Люся. – Коль, ляг на спину... Ствол держи... Эля передом ко мне повернись.... Потом нацелуешься! Даже минуты мне хватит.... Роза, уйди с ракурса... Давай, Элечка, насаживайся! Коль, придерживай её за попку... Медленно опускай... ещё медленней... Роза, ты опять лезешь!

— Я хотеть целуть Элечку.

— Потерпи, потом и меня поцелуешь, и сестричку с Колей. Эля, посиди у него на коленях, пусть крови будет побольше... Привстань... опустись... привстань... теперь поднимись повыше... Ух ты, какая большая капля...

Всё! Теперь Эля может повернуться, как ей хочется. Розочка, давай мне сюда свою писечку... - Люся поставила камеру на штатив и легла на пол животом, чтобы вылизывать пиздёнку младшей немочки.

А я опрокинул Рафаэлу на спину, умудрившись удержать член в плотной щели. Плавно гоняя член по свежей трубе, нежно целовал губы и поглаживал груди. Осознание того, что первым проник за девственную портьеру, божественным елеем ласкает мою душу. Ебать молодую пиздёнку во много раз лучше, чем не тронутое очко, каким был вчера анус Эли. Пусть там туже, но в этой щели гораздо теплее и энергетика вагины до того мощна, что я натурально опьянён.

Ухватив партнёршу за ягодицы, перешёл на другую скорость и за десяток шлепков по лобку кончил. Уже опорожнив заряд подумал о том, что фактически стану отцом. И если с Люсей у нас всё по закону, то дитя Рафаэлы будет называть папой её отчима. Но опьянение актом дефлорации мутит мне мозги и поэтому решаю додумать эту мысль позже.

— Как ты? – покрывая телом Рафаэлу спросил. Девушка ответила, что из-за боли никакого кайфа не почувствовала. Но благодарна мне за заботу и тех миллионов сперматозоидов, которые заполнили влагалище.

***

Людмила.

Мимика лица Рафаэлы часто сменяется с радостного на горестное осознание произошедшего. Так было и со мной после первого траха. В тот день меня не покидало чувство потери не только целки, но и статуса девушки. И пусть ко мне продолжали обращаться, называя девушкой, подсознательно я переводила на: «женщина». Я понимаю, что это всего лишь слова, что в дамском кругу называем друг друга «девочки», но знаю, что я уже женщина. Что щель уже пробита и ничто не происходит с ней от количества соитий. Рождение ребёнка конечно нанесёт свой урон на формы преддверия и самого влагалища, но по примеру своей родительницы я начну тренировать вагинальные мышцы. Для чего? В первую очередь конечно для себя – чтобы чувствовать член, как это делаю губами или ладонями плотнее сжимая ствол.

Таким образом я вновь пришла к мысли о трахе с посторонним мужчиной.

«Желание потрахаться с другим мужиком у меня появилось после свинга с родителями. – вывела я. – Это, что за хуйня? Типа заболевания, передающегося половым путём, что ли? Только действующее на психику. Неужто папочка подцепил эту гадость от бляди? Допустим, от той же Лизки. И после траха с отцом, я сама заразилась, наградила своего супруга. Во, прикольная хрень! А она лечится? Как? И надо ли мне лечиться? Может так и оставить? Потому что мы с Котей продолжим трахаться с родителями. Тогда и их нужно лечить! Нужно спросить у мамули, когда ей вздумалось изменить мужу. Менжевалась ли она перед этим? Как стала относиться к супругу. Подруга, ты вроде не пьяна, а такую погань размышляешь. – притормозила я себя, будто другой человек услышал мои мысли. – Измена мужу – есть настройка ему рогов. Рога - это символ козлов. Ты замужем за рогатым? Нет! Так какого хуя ты изводишь себя? Вот пригласит мамуля тебя на свинг с участием других пар, так наебись сколько влезет... Но исподтишка заманчивей! Адреналин опьяняет... Адреналин тебе нужен? Иди занимайся экстремальными видами спорта! Вспомни о том, что хочешь оберечь своё дитя от растления в раннем возрасте! »

— Розофька, помоги мне подмыться. – вернул меня к реалии голос Эли.

Пока младшая вставала с пола Котя поднял «новобрачную» на руки, понёс в ванную.

— Всё – она женщина! – сказала Роза, глядя на окровавленную попочку сестры.

— Сожалеешь? – спросила я.

— Радуюсь...

— Ты серьёзно хочешь отдаться своему папе? Во сколько лет появилось такое желание?

— Когда Элечка рассказала о его члене. Папка у нас рутарис... э-э-э... волос красный.... Да рыжий! А кожа белая. Вот белый член в рыжий... рыжих волосах. Вот его фото. – Роза быстро нашла в смартфоне.

— У тебя такой молодой отец? Сколько ему лет? – удивилась я.

— Тридцать четыре. Ему быль... было двадцать лет, когда мама забеременеть... забеременела мной.

— Значит по залёту они поженились?

— Ага... - начала девушка, но к нам вернулись Котя с Элей. Они сообщили нам, что Эля собирается беременеть в бане и предложили выехать как можно скорее...

***

Антонина.

Прошёл месяц после того, как Инга и её дочери улетели в Германию. Подружка двое суток сношала деревенских мужиков, не взирая на возраст и комплекцию.

«Приеду ли я ещё сюда неизвестно. Так что будет о чём вспомнить. – пьяным голосом сказала немка-полукровка, которую ко мне на дачу привезли Степан и Лидия. – Хотелось бы ещё вашего зятя трахнуть. Поможешь? »

«НЕТ! – отрезала я, сразу догадавшись, что она не здорова на голову, так, как только сознание человека руководит позывами, а не так называемое бешенство матки. Вероятно, она подцепила, как минимум уреаплазмоз, принимая мандой массу членов. Но не только желание уберечь здоровье моего любимого зятя, заставило меня так яростно отвергнуть просьбу Инги. Я просто не хочу такого извращения Коли. – Люда и так с неохотой позволила мужу оплодотворить Рафаэлу». – окончила я примирительно.

«А соседа твоего можно? » - спросила неугомонная нимфоманка. Романа мне не жалко, но и быть сводней не хочу. Посоветовала ей самой кадрить мужика. И ведь пошла, идиотка такая.

— Мам, твоя очередь. – вернула меня к реалии дочь. – Не волнуйся, родненькая – всё нормально. Даю гарантию ты беременна.

Не верила я тестам, сейчас пришла на приём гинеколога. Стандартные вопросы, затем УЗИ матки.

— Пять недель вашему сыночку. – порадовала гинеколог.

Выйдя к дочери, оповестила улыбкой и добавила:

— Мальчик.

— Ура, мамуль! Идём радовать наших мужей. – Люда доверяет тестам и не желает знать пол будущего ребёнка. – Рожу я племянницу своему братику... - интонация последней фразы была очень далека от праведности.

Дмитрий ЛЕДОВСКОЙ

Все совпадения имен и событий – случайны!

Со слов самого Мефодия -Автор.

1000 и ОДНА ЖЕНЩИНА

скандальная   исповедь  Мефодия Красночтеева, подаренная Автору в полное пользование.

Глава 1. Лиза.

Ни черта не получалось! Я изображал хищную страсть, тискал грудь женщины, низ её живота,   впивался дрожащими губами в жарко- влажный рот, извивался всем своим тренированным телом 23-летнего юноши, но... моё мужское достоинство мёртво и жалко существовало как бы вне сильного тела. И  моя первая в жизни женщина словно холодела и таяла в полумраке большой и мягкой спальни, куда она привела меня  час назад. До этого я сидел в квартире этажом ниже, где кипело творческое веселье друзей моего двоюродного брата, писателя Вадима, который впервые в жизни не стеснялся меня, так как я получил первую литературную  премию за свой первый рассказ, опубликованный в известном ленинградском журнале. До этого события, мой брат, представляя меня тем будущим великим писателям, артистам, поэтам, актерам, которыми мнили себя его гости, говорил  смущенно так:

- А это мой братик. Двоюродный…  У него стальные мышцы, он занимается боксом и баскетболом… Очень надежный. Мышцы у него стальные. И… всё.

Его снисходительно слушали, покровительственно хлопали меня по плечу и тут же погружались в калейдоскоп веселой беседы, где нередко звучали слова «гениально»,   «бесподобно», «шедевр» и «а вот у меня». Среди спорящих, курящих, выпивающих, читающих и представляющих, были и Иннокентий Смоктуновский и Олег  Даль, который, знакомясь со мной, представился так:

-Будущий великий писатель Олег Даль!

Я сдавленно улыбнулся и присел в свой облюбованный давно угол, откуда скромно, облаченный в темно-синюю форму курсанта военно-морского училища, молча наблюдал по субботам или  воскресеньям, когда получал увольнительную, искрящийся клубок талантов, амбиций, самолюбований, остроумий и любовных интриг. И, вдруг! Первая премия за рассказ, написанный в ученической тетрадке в клетку, посланный туда, в громадный журнал, простой почтой! Объявивший об этом громогласно и  искренне восторженно, Вадим не преминул привычно заявить, что у меня стальные мышцы, но потом прибавил:

- И талантливая голова!

Ошеломленная компания как-то перепугано дернулась, загомонила, кто-то стал трясти мои руки, кто-то полез целоваться, кто-то с надеждой спросил:

-А это не ошибочка?

Вадим показал и журнал и резюме важной литературной комиссии, и всё внимание гениев и просто талантов обрушилось на скромного третьекурсника высшего морского заведения, того, что до этого торжества имел только стальные мышцы и… всё. А где-то около полуночи высокая  красавица Лиза, одетая в холщёвый  балахон с громадным декольте, взяла меня за руку и громко сказала:

-Я забираю юбиляра к себе, а вам всем  спокойной ночи !

Под одобрительный гул компании я сгорбленно пошел за своей первой в жизни женщиной и услышал вслед чьё-то завистливое:

-Ну и мустанга захомутала Лизавета…

А мустанг оказался липовым. От чего - испуга, волнения - кто его знает. И потом, анализируя свой первый опыт, я склоняю голову перед женщиной, ни на миг не унизившей молодого любовника, не насмеявшейся над моей юношеской неудачей. Любая ирония,   даже снисходительность, могли ввергнуть меня в бездну неуверенности, импотенции,   на всю жизнь. Был момент, когда она вышла на кухню, и я схватился за брюки, чтобы трусливо сбежать, залитый горячим потом стыда, но уже вернулась Лиза с подносом, где стояли бутылка конька, блюдечки  с лимоном и  маслинами, сыром. Как ни в чем не бывало она, абсолютно обнаженная, присела к ложу моей слабости, налила коньяк в   две большие стопки, как-то важно чокнулась со мной, и сказала:

-За любовь и удачу!

Я жадно выпил свою первую в жизни стопку коньяка, также жадно проглотил дольку лимону, слегка посыпанную сахаром, на что Лиза, забавно сморщившись, заметила:

-Тот, кто придумал закусывать коньяк лимоном с сахаром – был гений…

Я благодарно кивнул, и, вдруг, заметил, что глаза у неё влажно заблестели , а дыхание стало прерывистым.

-Ты что? – испугался я.

-Дим, я  у тебя первая?

-Первая! –отчаянно признался я.

-А у меня первым был  мужик! Волосатый и с большим животом. Мой отец…

-Родной?- я аж сел.

-Отчим… Вот так напоил коньяком и прямо на полу, девчонку совсем… на полу…

Она поставила стопку на поднос, упала растрепанной головой на мой живот и заплакала обильно и яростно. Слезы горячо  потекли, оббегая бока, проникая и вниз. Они словно согрели застывшее тело, дали живительный сок. Её голова  незаметно оказалась  у меня  между ног, и здесь какая-то искорка вспыхнула  в паху и стала неуклонно преображаться в костер. Тяжкое недоумения от признания Лизы стало переходить  в жалостливую нежность, я стал гладить голову женщины, всё  сильнее прижимать её к себе, к наливающемся силой чреслам, а затем вспыхнул бунт страсти. Её губы вобрали в себя  мою крепнущую плоть, потом она словно взлетела, села на меня, вонзила в себя меня, и мы  одновременно застонали, сливаясь яростно и даже больно, но с невероятным порывом наслаждения и восторга. После первого соития не было опустошенности или неприязни. Женщина  лишь несколько минут спокойно лежала рядом, а руки её благодарно и тихо                гладили мои грудь, живот, плечи, касались лица, они словно искали крохотные точки наслаждения, потом  Лиза  стала неуклонно наваливаться  на меня полной грудью, стала целовать  сначала мимолетно  и нежно, затем плотнее и жаднее, и снова  вспыхнули острое желание и радостная сила.

Далее пришла ночь, полная поисков наслаждений, незаметных, но всё же откровенных и бесстыдных поучений от Лизы искусству любви, ночь сразу научившая меня многому и, главное, навсегда  поселившую уверенность, что ласки женского  тела не только наслаждение, но и творчество!

Глава 2. Чижикова.

Надя Чижикова оказалась  наивно-бесстыдной. Ничего особенного, она не обладала  броской внешностью, была  мордатенькой, но почему-то внимание курсантов на наших субботних танцевальных вечерах словно струилось к ней от любопытных глаз будущих офицеров. А она как-то незаметно возвращала им свой взгляд, слегка припрятанный, но точно направленный на мужские губы, или же оценивающе обегающий фигуры ребят, в общем, что-то говорило: «Смотрите, приглашайте, касайтесь меня, что-то может и получится». Я заприметил её в верхнем зале, где звучно громыхал духовой оркестр, потом мы столкнулись с ней в нижнем зале, где под музыку  небольшого джаза мялись пары, и  её нога, случайно или нет, как-то скользнула между моих бедер.

-Извините! – весело сказала девушка.

-Потанцуем? -  лунатически спросил я, и через несколько секунд мы стали медленно покачиваться в музыке блюза. Партнерша легонько касалась меня грудью, бедрами, как бы наивно поднимала взгляд к моему лицу и на губы, смотрела в глаза, мы потанцевали и следующее танго, обменялась именами, а её прикосновения стали более длительными и более интимными. Провожать я её повел через осенний громадный парк, повел по широкой аллея, но Надя вдруг схватила меня за руку, потащила куда-то в сторону под крону деревьев, рухнула на ворох сухой листвы, потянула меня на себя и требовательно заявила:

-Давай, не тяни.

Всё получилось  действительно быстро, но полноценно и волнующе. Опыт, приобретенный от четырех свидания с Лизой, придал  столько уверенности и сил, что не помешали мне колючие укусы холодного воздуха в ягодицы, громогласный шорох листвы, чьи-то  людские голоса с аллей парка, острый луч света  фонаря, пробивающейся сквозь шевелящуюся крону осыпающихся деревьев.

-Ты молодец! – весело сообщила Надя, не смыкая полных смутно-белых  ног на темной листве и не оправляя вздернутой юбки. - А давай ещё?

И рука её требовательно схватила мои отдыхающие чресла. И снова всё получилось, но чуть спокойнее, длительнее, молча, лишь прерываемое её всхлипами и ахами. В  какой-то момент она извернулась, встала на четвереньки и наше соитие продолжилось в другой позе, продлившей наслаждение еще на несколько минут. В том же парке мы сливались ещё два раза, на пустой скамейке, куда  Надя просто села, свободно раскинув ноги, а затем - стоя, когда она прижалась спиной к какому-то мощному стволу беспрестанно шептавшему что-то дереву… Но  неумолимое время увольнительной стало заканчивается, и я рванул к училищу. Поздним вечером, бросив в узкую, блаженно привычную койку свое опустошенное тело, я не успел даже осознать всю радость и значимость новой победы, лишь в уходящей в сон памяти мелькнуло смутно «бесстыдство».

Глава 3 . Поток.

Первые опыты с этими  женщинами породили во мне и уверенность, и очень яркое, но несколько самонадеянное чувство своего превосходства.   Я стал видеть женское тело сквозь любую одежду, на танцах в нашем училище я требовательно прижимал к себе партнерш, чувствуя почти сразу реакцию женщины – чаще всего послушную, а иногда и опережающее мои чувственно-немые предложения, в виде толкающих друг друга  колен, прижиманий грудь в грудь, мимолетных касаний губами щек, ушек, волос. И я смог понять, что теперь  влекло меня именно к тем, кто был бесстыден и развратен. Не нагло бесстыден, а вот как Надя. через наивный, но точный  взгляд, умение грудь в грудь, нога в ногу, коснуться словно невзначай, иногда – от  фраз, как сказала мне будто случайно новая знакомая Наташа, с коей  мы слились я тягучем танго на очередных танцах.   Отрываясь, словно отлипая, она вздохнула и уронила словно про себя:

-Я вся мокрая…

Всю её сексуальную мокроту я ощутил в крохотной комнате её подруги, великодушно ушедшей посидеть на кухне, а потом, пришедшую в комнатку в распахнутом халате, в тот момент, когда Наташка умчалась в ванную после быстрой, хлюпающей близости.

-Не бойся, - шепнула худенькая женщина, чье имя я даже не узнал, - Наташка позволила. Мы ведь  такие подруги…

Потом  вернулась Наташка, они обе поочередно  усаживались на меня, меняли позы, стаскивали меня и на пол, я послушно делал все, что они  предлагали, вплоть  до моих первых поцелуев в самые интимные места, и могучее желание, рожденное этим самим  бесстыдством и откровенностью, вспыхивали во мне раз за разом. И снова, перед полуночью, падая в свою узкую койку я благодарно подумал о спасительной увольнительной, предписывающей быть в училище до 12 часов полуночи. Иначе я был бы, наверное, просто растерзан верными подругами…

В этом сексуальном потоке , ворвавшемся в мою жизнь, были несколько раз и Лиза и Надя, были ещё две женщины,   «взятые» на танцах, вечерах, и хватало сил на всех, ведь увольнительные я получал всего два раза в неделю, а по сему более двух женщин в эти же сроки не получалось, и каждый раз, уходя от очередной, но всегда благодарной  партнерши, я с  нежностью тискал в руках узкий листок бумаги, где было напечатано коротко и властно - «Увольнительная». Накапливая сексуальный опыт я никогда не ставил себе целей набрать в «копилку» как можно больше побед. Всё получалось как бы самим собой, я с радостью погружался в мир наслаждений, поиска, каждая новая встреча казалась особенной, да так оно и было. Одна из тех двух, взятых на танцах, Бэлла, поразила меня тем, что признавала только оральный секс, и она испытывала яркий оргазм именно тогда, когда моя сперма ударяла ей в рот. Буряточка Света  обожала анальный секс, и когда я входил в неё сзади осторожно,   с боязнью причинить боль, она особенно извивалась, стонала и почти теряла сознание от охватывавшего её наслаждения. Странно, мне казалось, что я влюбляюсь в каждую из них, никогда меня не охватывало разочарования после любовных свидания, но не было и сожаления, если встреча не состоялась или мы  расставались. Мало того  - после каждого свидания, на другой день, я испытывал эмоциональный и физический подъем, легче шли занятия, спорт. Иногда я задумывался – а где настоящая любовь, где та, единственная? И  ответа не находил, пока…

Глава 4. Любовь  и женитьба.

Уже в танце я почувствовал холодок. Легкая (она оказалась балериной ) девушка строго и изящно скользила по натертому паркету нашего танцзала, а перед танцем сделала  книксен или реверанс, в общем, ввинтила  меня в аристократический ступор, от чего я и обнять-то её толком постеснялся. Кое-как разговорились, звали её Эльза, годов ей было девятнадцать, папа оказался латышом-партийцем, уже разошедшимся с мамой  , а мама оказалась  заместителем директора большой швейной фабрики. Станцевали мы танцев шесть-семь, причем в быстрых ритмах перед  ней я превращался в уродливое и нелепое существо,   настолько  она была действительно балериной, танцовщицей  прелестной и быстрой. В медленных танцах я всё-таки пытался её прижать к себе, она как будто поддавалась, я  даже на почти неуловимые миги чувствовал её твердые соски, потом она резко отшатывалась , становилась далекой и холодной даже в ритмах танго или блюза. От провожания она отказалась,    заявив, что за ней заедет старшая сестра, в общем, валясь в полночь в свою  койку, я толкнул в бок соседа, по деревенски  корявого, и по городскому умного, могучего  Небуляева и путано рассказал ему о странной девушке Эльзе.

-Дубина ты, Мефодий, а ещё себя бабником считаешь. Девка она ещё, невинная! –буркнул сосед, отворачиваясь и натягивая на голову одеяло. - Гордись! Будешь у неё первый. Если пробьешься.

Пробился я через шесть месяцев в первую брачную ночь после не шумной, и очень чинной свадьбы в четырехкомнатной квартире её мамы, пышной и очень властной женщины. Я проявил, как мне казалось, и такт, и осторожность, так как мои попытки быть раскованным и бесстыдным и расковать и обесстыдить  её,   Эльза не очень уверенно, но всё-таки отвергла. Но всё произошло как надо, заснули мы обнявшись и даже не отрывая  губ друг от друга. Похоже, это была уже любовь, так как спящая молодая жена вызывала  какую-то щемящую нежность, она казалось незащищенной и очень хрупкой, сердце трогали тревога и лёгкое волнение. И первая неделя прошла в ласках, становившихся с каждой ночью смелее и ярче, Эльза , поняв, что в науке наслаждений я уже дока, позволяла мне многое и сама воспринимала ласки с фантазией и покорностью. Кажется, я был в этот период словно окутан аурой молодой семейной жизни, не помышлял о других женщинах, мне так нравилось творить из девчонки чудесную женщину, что я перестал замечать другие женские тела и лица. И вот здесь… Квартира у тёщи была громадная. В одной комнате жили мы, рядом комната Фаины Абрамовны, то бишь тёщи, а через кухню и коридор – две комнаты, где жили сестра моей жены Карина, её муж Николай и сынишка Илья, девяти лет от роду. И вот случилось так, что через три недели после свадьбы, Эльза и Фаина Абрамовна, прихватив с собой Илью, махнули на пару дней в Таллин в гости к знакомым, а, главное, прошвырнуться по магазинам. А у Коли, мрачноватого мужа  всегда веселой Карины, образовалась командировка на неделю. И в субботний вечер, имея увольнительную на ночь, я оказался на кухне рядом с Кариной, где мы выпили немного сладкого вина и  поболтали достаточно невинно ни о чем. Потом я, как честный муж, пожелал  изящной, но с красивой большой грудью,   беспрестанно курящей женщине, «спокойной ночи», да и отбыл в свои молодожённые апартаменты. Раздетый и блаженно спокойный, я включил настольную лампу, и только развернул книгу любимейшего Паустовского, как в дверях, без  стука, образовалась фигурка Карины в легком, и как я сразу понял,    наброшенным на обнаженное тело, халатике. И босиком.

-Мифа (так она переиначила моего Мефодия) , ты спишь? Спички есть? – спросила Карина.

Я не сразу сообразил, что Карина прошла мимо кухни, где этих спичек было полно, пришла к некурящему парню не взяв с собой  сигарет. Но долго думать сестра жены мне не дала. Они змейкой, скинув халатик, скользнула ко мне, и через несколько секунд началось то, что  я, пожалуй, больше никогда в жизни не испытывал. Мало того, что могучее желание не оставляло меня всю ночь, мало того, что мы  принимали самые невероятные позы, что наши губы не пересыхали,   и что наши языки словно вылизывали тела друг друга везде, в самых потаенных местах. Карина просила называть себя и  именем сестры , и шлюхой и проституткой, ругать матерными словами, просила бить её по лицу, щипать и кусать. Она расспрашивала, что мы делаем с Эльзой в постели и здесь же, придумав новую позу, жарко шептала:

-Сделай такое же Эльзе! Сделай!

Расстались мы уже утром, она опять же,    словно струясь, скользнула в халат и  растворилась в светлеющем проеме дверей, а я, словно невесомый, улетел то ли в сон, то ли в опустошенное забытье. Эта невероятная ночь была всего один раз. После,   встречаясь с женщиной на кухне, в комнатах, я пытался найти в её лице хотя бы что-то говорящее о той встрече, о том безумстве плоти, но ни гримаской, ни словом, ни глазами, памяти от неё   не было. Иногда всё происшедшее   мне казалось странным , ярким сном. А, может, так и было?

Глава 5. Севастополь.

Эльза осталась в Ленинграде. Первоначальное желание поехать со мужем к месту его  офицерской службы растаяло, когда ей предложили две сольные партии в двух больших балетах. Поклявшись в верности и любви, мы расстались в конце августа. Последний год я провёл в  атмосфере семейной жизни, обычных супружеских утех, не помышляя об изменах , тем более о гульбе, так как подготовка к защите диплома, забота о жене, посещения тетра оперы и балета, интенсивные занятия спортом, съедали всё свободное время. И эта жизнь мне нравилась.

В совершенно очаровавшем меня Севастополе, знакомым ещё по курсантской практике, я провел в безделье, купании в море,   всего трое суток. Потом меня распределили на большой ракетный корабль (БРК)), базирующийся почти в центре города, у Минной стенки, который, словно дождавшись  меня, сразу же вышел в двухнедельный поход. Довольно быстро я разобрался  в  служебных обязанностях, вник в работу своей машинно-котельной  команды и  сложных корабельных механизмов, легко вошел в  дружески-веселую компанию  офицеров и проявил даже небольшой героизм, когда полез в только что отключенный паровой котел, чтобы заменить там пару прохудившихся нагревательных трубок. По инструкции, при этой неисправности, надо было дождаться,   чтобы аварийный котел после отключения остыл до указанной температуры. Но ждать было нельзя, так как БРК отрабатывал скоростной режим, посылать в пекло матросов я не решился и, обмотавшись с головой в мокрые тряпки, сам влез в жарко дышащий кратер. Неисправность удалось ликвидировать  за полтора часа работы, я  получил за этот небольшой подвиг опаленные  пальцы , благодарность перед всем строем нашего корабля, неделю отпуска и, самое главное,   искреннее уважение моряков, в   особенности своей команды. Через две недели, я, уже пришедший в себя полностью, в белоснежной форме, сильный и загорелый, спустился с корабля, с удовольствием ощупывая размещенные в двух карманах кителя пачки денег. Командир приказал выдать мне подъемные и премиальные. Я  сразу же решил, что махну в Питер, к Эльзе. С наслаждением ощущая под ногами земную  твердь, почти в припрыжку, я вылетел с группой наших офицеров на небольшую площадку за  КПП и ошеломленно замер перед ярким, колыхающимся строем улыбок и цветов. Девушки, женщины, дети, бросались к своим любимым, мужьям и отцам, слышались смех, визги, звуки поцелуев. Выбираясь с застывшей улыбкой из этого праздничного тисканья я столкнулся с двумя прехорошенькими девушкам, одна из которых как ни  в чем не бывала всучила мне небольшой букет.

-Привет, лейтенант! - звонко сказала она, а её подруга, привстав на цыпочки , поцеловала  меня в щёку.

-Мы знакомы? – дурацки  спросил я, в то время как девушки уже взяли меня под руки  с обеих сторон, вывлекая из толпы.

-Давай и познакомимся , я - Ксюша! – представилась та , что слева.

-И я Ксюша, - рассмеялась  девушка справа. - Мы так и ходим парой. Две Ксении, самые красивые Ксюши в городе.

-А я Мефодий!. Мне надо…

-Во! – удивилась левая Ксюша. – Пошел в увольнение после похода и уже что-то надо!

-А что надо-то? – спросила правая Ксюша, и я почувствовал, как она, вполоборота,   сладко и волнующе прижалась ко мне грудью.

-А мы и есть то, что надо,   - шепнула, тоже прижимаясь грудью, подруга слева. - А это правда, что ты Мефодий?

То, что происходило в трех комнатах просторной квартиры, принадлежащей отцу одной из Ксюш, как потом выяснилось, высокому флотскому чину, сейчас называют групповухой. Пять-шесть молодых женщин, столько же парней, абсолютно раскованно занимались сексом, меня партнерш, выпивая вино , свободно стоящее в бутылках на большом столе , где были рассыпаны на блюдах виноград, яблоки, груши, хурма, халва, печенье, что-то ещё. А началось всё довольно обычно. Две Ксюши, нежно втолкнув меня в квартиру, где три или четыре пары танцевали танго, громко и почти синхронно объявили:

-Наш новый друг – Мефодий.

Порхнул смешок, все обернулись на меня.

-Приглашаю, - склонилась   передо мной одна из Ксюш и прильнула грудью, животом и коленями. Вторая Ксюша   оторвала от плеч подруги мою левую руку, нырнула под неё и впилась всем ртом в мои губы.

-Гасим свет, - громко сказал кто-то  из парней, и женский голосок добавил со смешком:

-И раздеваемся…

Странно, но я влился в это буйство плоти без чувств стыда или неловкости. Наоборот, видя пред собой соития молодых тел, впитывая грешный запах, видя полную готовность женщин на любое предложение мужской плоти, я заводился раз за разом, не чувствуя усталости или нежелания. Иногда, конечно, засыпал, и всегда просыпался от того, что кто-то из женщин начинала меня целовать, ласкать мои чресла, просто тереться грудью. Лишь через двое суток, уже усталый,   ранним утром, когда изнемождённо спали оставшиеся  три женщины (из них – две Ксюши)  и какой-то лохматый юноша, я, крадучись, оделся и вышел на прохладную улицу под сенью величавых каштанов. Здесь я вспомнил о деньгах, судорожно схватился за карманы и удивленно обнаружил их полное наличие. Как потом  выяснилось, Ксюши никогда не преследовали корыстных целей. Они просто наслаждались развратом, создавали то, что они наивно считали земным раем, и эти оргии организовывали раз в   неделю, и…  меня всегда туда неудержимо влекло. Когда я спросил, как Ксюши выбрали меня  и почему, они бесстыдно ответили:

-Захотелось свеженького, вот и поспорили, что приведем новенького.

Новенькие мужчины и женщины  появлялись  постоянно, но костяк, возглавляемый двумя Ксюшами, состоял   ещё из трех женщин и двух мужчин, оба – морские офицеры. В этот актив вошел на два года и я.   Нередко, проведя  сумасшедшую ночь, придя на корабль, я благодарил судьбу, что могу отоспаться и отдохнуть  в своей каюте, давал зарок не ходить больше на «групповухи»,   садился  писать  письмо жене, но…  снова и снова я шел на эти безумные игрища, не переставая удивляться фантазиям и беззастенчивой  открытости  своих бесконечных подруг. Пытаясь  разобраться в жизненной философии Ксюш, я был потрясен простотой ответа.

-А мы  с жиру бесимся, -  сказала мне та Ксюша, что была дочкой высокого чина. – Срамно, весело,   и на всё, кроме наслаждений – чихать!

Как ни покажется странным, у меня были и просто свидания с девушками, я увлекся сначала полногрудой студенткой Раей, затем строгим комсомольским работником Риммой, ходил с ними в кино, целовался, но ни разу дело не дошло до близких отношений. Зато новую череду сексуальных новшеств мне дал ремонт нашего корабля. Мы встали в завод  па три недели, чтобы поменять несколько механизмов, поставить новый камбуз, кардинально почиститься и покрасить весь корабль.. И вот на наш могучий БРК, после замены  механизмов, стал по утрам являться целый отряд веселых, говорливых  малярш. Почти все молодые, по-южному заводные,   они залетали в мою каюту следуя легкому пригласительному кивку, просто улыбке.   И сразу, без излишний разговоров, как-то радостно и тревожно (и женщину и меня могли вызвать в любое мгновение, и пару раз так и было) вступали в половую близость, когда  чаще всего упав грудью и животом на узкую койку, женщина ждала атаки сзади. Так было всего удобнее в тесной каюте.

Служба на корабле оказалась  не тяжкой. Блестящие знания, преподанные в военно-морском училище, оказались весьма нужными в практической работе, выходов в море было мало, я именно в море  отходил от сексуальных приключений и наполнялся новыми желаниями и силой. Отношения с Эльзой медленно таяли, в её письмах появились и холодок, и  скука, тем более карьера её шла вверх, чему, как я понял, способствовал новый режиссер, о ком она как-то очень ясно и мило сообщила. А Севастополь мне подбрасывал всё новые и новые любовные приключения. Помимо «групповух» нередки были и другие компании, откуда я всегда уходил с новой женщиной, знакомства  в кафе, где я почти всегда находил новую партнершу, был даже случай, когда я занимался  любовью с сумасшедшей девчонкой на прилавках ночного базара! Случилось это так: я шел с несостоявшегося свидания (не пришла женщина), раздумывая – вернуться ли на корабль или зайти нежданно к Ксюшам, как заметил невысокую, взлохмаченную девушку , грустно стоящую возле закрытых ворот  небольшого  базара.

-Девушка, - ласково обратился я к ней и протянул тот букет, что должен был вручать не пришедшей на свидание. – Возьмите эти цветы и… и улыбнитесь.

Она улыбнулась, взяла букет и сказала:

-Спасибо! Меня зовут Настя, а тебя?

И не дождавшись ответа, хотя я представился без паузы, властно взяла за руку и уже тем интимным тоном, что я распознавал уже безошибочно как прелюдию к сексу, шепнула:

-Пошли, я знаю где здесь есть дыра в заборе…

Так и крутила меня сексуальная волна полных два года, я получил звание старшего лейтенанта и  кличку «бабоукладчик» и однажды решил вспомнить, сколько же женщин побывало в моих объятьях начиная с Питера . Дошёл до двухсот  и как-то даже  испуганно  возгордился. Затем решил, что  это уже глупо и пошло, что что-то должно быть в жизни  и  другое, важное и нужное. Стихи и прозу я почти  эти два года не писал, служба давалась легко, в общем, думать о жизни всерьез пришла настоятельная пора. И вот здесь случился обвал всей моей флотской жизни.

На офицерское комсомольское собрание, посвященное текущей внешней политике СССР, я пришел  выпивший водки. Был день рождения у лейтенанта Артамонова, он в своей каюте  спешно налил мне    граненый стакан теплой водки, всучил соленный огурец, и я явился в кают-компанию внешне преувеличенно трезвый, но несколько взвинченный изнутри. Доклад нашего замполита Ушикова был скучен, растянут и когда он закончил своё повествовательное мытарство, где дал оценку нашим государственным  деяний за добрых десять лет, я вдруг спросил:

-Товарищ капитан третьего ранга, а зачем мы вводили свои войска в Чехословакию?

Я хотел добавить, что мол  «чешские коммунисты могли бы и сами справиться», но Ушиков взорвался быстрее:

- Встать! Как  ты смеешь, лейтенант, сомневаться в правильности решений нашей ленинской партии? Ты – комсомолец!? Но я не могу тебя сейчас  называть комсомольцем. Ты не оправдываешь это высокое звание, и твои товарищи должны разобраться с тобой!

-Не будут разбираться! – закричал я и рывком выдрал комсомольский билет из нагрудного кармана. – Не с кем будет разбираться!

И, порвав билет,    швырнул его клочья в сторону замполита. Ушиков побледнел и позорно сел мимо стула. А я ещё и плюнул. Стакан  водки сделал своё дело.

Начался мой цунами. Меня таскали к командирам различных рангов и мастей, даже сам Епишев, главный «политначальник» всей Советской армии и Военно-морского флота, во время своего приезда в город-герой, вызывал меня на разборку, но я уже  настолько упёрся, что в конце концов заперли меня в психотделение севастопольского морского госпиталя, где я злобно, но покорно,   делился с советской медициной костным мозгом, кровью, какими-то срезами. И стал я как-то за два месяца этой психической тюрьмы, незаметно угасать, отказываясь от смеха, книг, даже мыслей. И, вот уже совсем неожиданно, размашистая, губастая и вечно что-то напевающая медсестра  Галя, поняв, что хмурого пациента надо выручать, разбудила меня во время своего ночного дежурства, привела в комнатку медицинского персонала и три часа, до первого рассвета, мы наслаждались друг другом молча (чтобы не разбудить психов) и неистово. Когда я покинул  психбольницу (вытащил меня от туда  отец, включив в  это дело свое звание старого  большевика, московские партийные связи), то, уже разжалованный, гражданский, своё последнее любовное свидание провел в маленькой комнатке медсестры Гали и увез самое доброе и нежное, как  оказалось навсегда,    воспоминание  об этой чудесной, воскресившей меня женщине.

-Катись–ка ты на Чукотку, - сказал мне отец, известный в СССР  как мужественный полярник, руководитель  нескольких зимовок на Нордвике, Диксоне, один из организаторов  спасения челюскинцев. –Охладись там, я устрою тебя сменным инженером на дизельную электростанцию  в посёлке Полярный, там горно-добывающий комбинат построили. Золото добывают. Это недалеко от мыса Шмидта. Имени того  Отто Шмидта, что был моим другом.

Глава 6. Чукотка.

Чукотка  встретила меня всем романтически арсеналом, обрисованный писателями и поэтами  за добрую сотню лет от Тан Богораза  до Олега Куваева. При прилете в аэропорт Мыс Шмидта грохнула короткая, но яростная пурга, и три дня я сидел и спал в мрачном зале ожидания, где  могучие , привыкшие к  таким посиделкам , северяне научили карточной «тысяче». Играли на «уши», денег у всех почти не было, мужики возвращались из отпусков, поэтому апогей каждой игры заключался в том, что чемпион, набравший тысячу и одно очко, пачечкой карт полновесно хлестал по ушам проигравших. Первое время игры больше всех проигрывал я, и мои уши быстро стали большими, рубиновыми и уродливыми. А устранится, заскулить, перевести всё в шутку -  не позволяла не забытая офицерская  честь. Затем на странном, с горящей печуркой в салоне, , а салоном был просто громадный ящик в кузове грузовика, «автобусе» мы приехали в посёлок Полярный, где первую неделю я прожил в громадной шатровой палатке с беспрестанно горящей в центре серой, здоровенной, печкой, вокруг которой веером стояли койки горняков. Всю эту неделю в космосе, над полярным миром, вызывающим ощущение, что ты находишься на другой, неведомой планете, играло, пело, дышало и о чем-то повествовало,   северное сияние. Затем меня, как молодого специалиста, перевели в барак, где поселили в одной комнате с технарем Витей, маркшейдером Остапом и студентом-практиком питерского горного института Мишей. Жизнь явно удалась… Сменные дежурства в ДЭС (ДизельЭлектроСтанция), напоминающие флотские вахты, очереди в шумной столовой, бесконечные споры и розыгрыши в нашей теплой комнатке, субботнее кино в шикарном и очень прохладном  кинотеатре, расположенному  в самой большой в посёлке шатровой палатке, иногда – партии в «тысячу», где я уже  нередко выигрывал (а играли на небольшие суммы, которые складывали в общий кувшин, дабы потом потратить на что-то существенное), «сухой» закон, книги перед сном - таков стал уклад моей жизни. И в этом укладе не оказалось места женщинам. Первым делом их было очень мало на ГОКе, а барак наш был чисто мужской, танцев не было, но суровая мужская жизнь не вызывала у меня уныния или ощущения нехватки. Было не скучно, было весело, а каждый, даже не большой, выход в снежную тундру, испещренную следами песцов, а то и волков,   к загадочным сопкам, дарил ощущение экстрима, необычности, и… я снова начал писать стихи. Слабенькие, но очень искренние. Я их, волнуясь и запинаясь,   читал обитателям нашей комнатки. Так и катилась мужская романтическая жизнь. И всё-таки случилась женщина. Уже к весне, когда тундра как-то стала  ниже, теряя толщу снега, нестерпимо сверкающего  под лучами набирающего силу солнца, меня остановила возле столовой Наталья Викторовна, высокая, полная, тридцатилетняя жена заместителя директора комбината, сама – главный экономист ГОКа.

-Вы, я слышала, пишите стихи? – вежливо спросила Наталья Викторовна, слегка касаясь моей груди рукой в теплой цветастой варежке.

-Да так, - засмущался я. – Они не очень…

-А вашим друзьям они нравятся. Вот что – приходите сегодня к нам, знаете, где дом наш?

Кто же не знал трехэтажный дом, где поселилось всё начальство? Я кивнул.

-Квартира семь, на втором этаже, - уточнила женщина. –Приходите к одиннадцати вечера… И стихи не забудьте.

Я как-то не удивился столь позднему времени  для чтения стихов в домашней обстановке. Решил, что там будет полно нашего начальства, которое, как известно, работало всегда допоздна. И облачившись в темный костюм, украшенный и дорогим галстуком и нагрудным платочком в тон галстуку, в 23 часа 5 минут я нажимал кнопку звонка квартиры № 7 .

В полутемной прихожей Наталья Викторовна встретила меня в цветастом халате с поясом и я сразу понял, что больше под халатом ничего не было. Ни  ниточки. И не было в квартире, сплошь завешанной коврами, никого из того начальства, ради которого я так шикарно оделся. Был столик с бутылкой портвейна, два фужера, коробка конфет.

-А вы одна? – осторожно спросил я.

-Да, мужа  неожиданно вызвали в Анадырь. Он вернется через неделю.

Голос у женщины дрогнул. Она стала бесцельно переставлять бокалы, я взял её за руку, ладонь оказалась влажной и немного дрожала. Наталья Викторовна подняла на меня умоляющий взгляд, страдальчески улыбнулась, и мы неловко поцеловались прямо над столом. Во мне проснулись и плоть, и мысли, и радость от общения с женщиной, которая оказалась неумелой, но очень послушной и немного смешной. Раздеть её оказалось очень легко,   хотя оказавшись абсолютно голой,    она вскрикнула и  закрыла грудь руками. Но я уже действовал,   и не спеша, и  умело,   и сам слегка дрожал от мощного, путавшего движения, желания. Наталья Викторовна полностью доверилась мне. Всё её большое тело с тяжелой грудью тянулось к ласкам, прикосновениям, страсть женщины как волна накатывалась постепенно,   она отрешалась от  стеснения, и , что я обожал, становилась бесстыднее и бесстыднее. Судьба подарила нам целых две недели чудесных встреч, прерываемых только вахтами на электростанции.   И стихами, кои я все-таки читал любовнице.

-Завтра прилетает муж, - расстроенно сообщила Наталья Викторовна, - нам придётся расстаться. Я вообще не понимаю, как никто ещё не догадался. Твои друзья, наверняка, обо всем догадываются.

-Может быть. А к тебе я ходил в темноте, и была пурга, видимость плохая, вот я и проскакивал, - озарился я - А встречаться мы ещё сможем?

-Это очень опасно. И не надо испытывать судьбу. Я думаю, что  тебе здесь уже делать нечего. В маленьком посёлке. Ты достоин лучшего. Это не твой мир…

-Мой мир был флот, - ответствовал я. –Но   здесь тоже интересно.

-Я помогу тебе перебраться в другое место и на более хорошую работу.   Это будет  моя благодарность за твою любовь.

Я не принял всерьез её обещание устроить меня получше, но через три недели пришло письмо-вызов, в котором  меня приглашали занять должность главного инженера большого комбината коммунальных предприятий с предоставлением квартиры  в районном центре  на берегу  Залива Креста! Вот это потрясающее название - «Залив Креста» -  стало определяющим в моем решении улететь туда. Когда взлетел над узкой аэродромной полосой трескучий самолетик,   я успел увидеть цветастую  варежку, прощально махнувшую  возле избушки аэропорта.  

Глава 7. Ревность.

-Что смотришь в сторону? Не можешь на окна своей Альбиночки глянуть? Глаза прячешь?

Жена яростно дернула меня за воротник пальто. Шли мы в кино,   в наш районный Дом культуры, а этот  жилой дом, где когда-то жила красавица Альбина , моя последняя в холостой жизни  любовница в райцентре, стоял на пути. Обойти его можно было только поднявшись на крутую сопку. Я обреченно вздохнул. Круг замкнулся. А дело в том, что вчера мы тоже шли в кино на вечерний сеанс, и я мельком глянул на окна пятиэтажного дома, где, повторяю,   когда-то, месяца три  назад, жила ошеломительная Альбина, которой мы, мужчины, дали точное определение – Эталон! Я  глянул на окна, а жена взорвалась:

-Не можешь пройти мимо спокойно? Бабник поганый! Всё о Альбиночке думаешь? Идиот развратный! Ненавижу!

Я повернулся и направился домой. Лялька  гордо пошла в кино одна. Женат я был уже три месяца, сразу после получения документов о разводе. Эльза рассталась со мной по своей инициативе легко и быстро. До этого события я полгода работал в громадном комбинате коммунальных предприятий, в моём ведении оказались пять котельных, водовод, банно-прачечный комбинат, большое автотракторное хозяйство. Инженерных знаний, флотского опыта, энергии, оказалось предостаточно, как предостаточной оказалась и заработная плата. Хватало времени на спорт, веселые компании, походы в сопки, хватило полгода и на последовательные любовные связи с тремя женщинами, лучшей из которых оказалась Альбина – Эталон. Но Эталон улетела вслед за геологом-мужем в  Хабаровск, а я взял и влюбился в Лялю , секретарь-машинистку в райкоме КПСС. Любовь развивалась по всем канонам   общения влюбленных  жениха и невесты – свидания, признания, поцелуи, подарки, верность и  небольшая ревность. Мама и папа её, кочегары в котельной, что была в моем попечении, признали меня сразу, мама тут же получила звание старшего кочегара, папа от радости и зависти запил насмерть. В конце концов, после скромной свадьбы, мы оказались в постели, где я получил во владении стройное тело невинной девушки. Теоритически Ляля была подкована прилично, подруги постарались, ну, а практику преподал я, стараясь не переборщить в первую брачную ночь, не испугать и не сделать больно. Она приняла мою любовную игру целиком,   наш медовый месяц был, тоже традиционно, насыщен ласками и нежностью. И, вдруг, случился обвал. Да, я был честен с Лялей, изменами и не пахло, весь женский мир вместился в эту молчаливую и очень красивую  светловолосую  женщину, я гордился и ею, и тем, что могу так преданно любить.. А обвал начался с того, что в спортзале, где мы только-только закончили  баскетбольный матч, ко мне подошла баскетболистка Зина Хватова, ростом на голову выше меня (мой рост – 187 см), к тому же обладающая гипертрофированной  челюстью, могучими  дланями,   и дружески обняла за плечи:

-Что? – гнусаво спросила Зина. – Ладится семейная жизнь?

-Ещё как! – беззаботно ответил я и заметил, что Ляля, сидевшая на скамеечке возле стены школьного зала как зритель, сначала странно исказилась, потом окаменела.   Такой окаменелой она дошла со мной дома, а в квартире, даже не скинув шубки, выпалила:

-Если ещё  раз позволишь себя обнять – я набью ей морду!

-Кому? – искренне не понял я, снимая с жены шубку.

-Это дылде – Зинке!

-Ты же не достанешь до её лица, - попытался пошутить я. – Она же вон какая верста коломенская.

-Плюну в рожу!

-Да и не доплюнешь, - засмеялся я и тут же получил натуральный плевок в своё лицо…

С этого дня  начался кошмар. В компаниях, а собирались мы часто, телевидения в посёлке ещё не было, я не имел право ни с кем танцевать, даже было приказано не отвечать на приглашения к танцу от женщин. Ещё кое-как Ляля позволяло мне повертеться , никого не касаясь, в быстрых ритмах, а  как только  начинала звучать медленная музыка, Ляля прилипала ко мне, злобно оглядываясь вокруг. Атмосфера сгущалась уродливо и неуклонно. Если я за ужином, о чем-то задумываясь, опускал голову, то незамедлительно следовал вопль:

-Ты о ком думаешь?

-Да ни о ком, - дрожа от унижения оправдывался ни в чем не повинный муж , - думаю о работе! Завтра надо две новые трубы на пятой котельной ставить!

-Трубы? – взвивалась Ляля. - Две? А о новенькой прачке, Вальке,   не думаешь, что вчера приняли у вас на работу? Ты же принимал решение! И ты хочешь сказать, что не думаешь об Альбиночке? А о той дуре, что в субботу в клубе на тебя уставилась, не думаешь? А я знаю, что она бл.. дь, что ловит  мужиков, а ты уже и распустил хвост! Ты – общественный муж! Сидит, бабник , зенки  свои выпучил…

-Я же не могу чужие зенки выпучивать! Только свои, - попытался пошутить как–то я, но  в ответ получил разбитую о пол тарелку с недоеденным гуляшом и  продолжение  вопля:

- И прекрати бабам целовать ручки! Они все немытые!

В  отношениях с женщинами перепуганный я все-таки оставил при разговорах улыбку, теплые слова и поцелуи рук. И эти моменты невинных общений непостижимым образом становились известны жене. При этом Ляля, накричав на меня, наговорив чепухи, могла потом на три-пять дней замкнуться в злобном молчании, резко отпихивать локтем при  попытке приобнять её, могла и выругаться матом. Попытки помириться  при помощи ночных ласк отвергались так злобно и грубо, что я уходил спать на маленькую кушетку на кухне. И вот случилось то жуткое, то нелепо-безумное, что я до сих простить  себе не могу. Ляля злобно молчала ровно пять дней. За что? Черт его знает. Я не пил, не гулял, в компании не ходил, отказался даже от любимой «тысячи» в чисто мужской компании, был вежлив и сдержан, сам себе готовил еду, спал на кухне, от чего стала болеть  спина. Но нас пригласили на свою свадьбу Иван да Марья, наши хорошие молодые знакомые, и мы, молчаливо взяв в подарок недавно купленный и не распакованный  комплект дорогого постельного белья, отправились в столовую-ресторан, где и закипела свадьба. Столы стояли покоем, я усадил жену лицом к залу, сам сел напротив, спиной к главным событиям и, естественно, всё время оборачивался, чтобы увидеть, что происходит на свадьбе. Ну, тосты, вручение подарков, розыгрыши, игры… Ляля терпела всё это безобразие почти час, потом перегнулась через стол  и пронзительно прошипела:

-Ещё раз глянешь на неё, устрою скандал.

-На кого?

-На неё!

-На кого неё?

-Ты знаешь на кого! На неё!

-Да на кого?

-На неё!

-Да кто же она?

-Сам знаешь!

Бешенство словно окатило меня горячей волной. Я резко встал (Ляля отшатнулась), рывком  взял со стола бутылки коньяка и шампанского и ушел со свадьбы. Дома, окатившись холодным душем, я решил сделать всё  возможное для примирения. Накрыл маленький столик, водрузив там бутылки, похищенные со свадьбы, блюдо с яблоками и апельсинами, нарезал лимон. Потом наполнил ванну горячей водой, бездумно сел в кресло. Ляли не было. Ванна остыла, я слил прохладную воду, снова наполнил ванну. Ляли не было. Я снова слил остывшую воду, снова наполнил ванну. Ляли не было. Я стал засыпать в кресле и очнулся от стука входной двери. Кинул взгляд на настенные часы – было три часа ночи  с небольшим. Пока я выбирался из кресла, стряхивая заодно паутину сна, Ляля скинула платье прямо на пол, презрительно посмотрела на меня, при этом я заметили, что губная помада была щедро размазана  по подбородку и вокруг самих губ, упала на супружеское ложе в комбинации и трусиках, повернулась ко мне спиной и злобно застыла. Я присел на краешек кровати и тихо-тихо спросил:

-Лялечка, милая, ты просто скажи, в чем я виноват? И я снова пойду спать на кухню.

И слегка погладил её волосы. Ляля, слегка обернувшись, всеми своими остроотточенными ногтями  в кровь разодрала мне пальцы и тыльную сторону ладони. Я вскрикнул, отдернул окровавленную руку, а жена приняла прежнюю позу и снова застыла спиной ко мне. «Убью» - промелькнуло в отуманенной башке, –«Сейчас убью»! » Но вид изящной и беззащитной женской спинки оказался словно запрещающим знаком. Вспомнив заветы мудрого отца, я, стоя над кроватью, посчитал до ста, потом снова сел на краешек и ласково положил уже другую, ещё здоровую руку, на плечо жены.

-Милая моя, - голосок мой словно вибрировал. – умоляю, прости! Не знаю за что – но прости. Но скажи – в чем я провинился?

Снова взлетели когти Ляли, и моя вторая длань оказалась изодранной в клочья. Я понятию не имел, что так силён. На вытянутых руках , держа за трещавшую комбинацию и трусики, я отнес извивающееся тело жены в ванну и стал его топить в прохладной воде. Ляля всё-таки извернулась, встала, прижалась спиной к кафельной стенке и выплевывая воду, еле выговорила:

-Не убивай!

Я отвесил ей две мокрые  пощечины, на что она, даже не заплакав, уже более ясно спросила:

-Что мне делать?

-Иди к маме, а то убью! – голос мой натурально срывался.

Мама и папа моей  супруги жили напротив нашего дома, через узкую дорогу. Ляля сунула мокрые ноги в торбаса, накинула шубку и рванула  из квартиры. Я же словно автоматически тоже вышел за Лялей, спустился на этаж ниже  и позвонил в дверь квартиры, где жила одинокая Танюша Шилова, женщина, давно «сохнувшая» по мне. Я это знал от друзей. Она открыла так быстро, словно  ждала  всю ночь, и здесь же,   прямо на коврике прихожей, мы слились в судорожных, каких-то  перепутанных, но очень сладостных объятиях. И помню, раз за разом входя в жаркое тело, я сипло приговаривал:

-Вот тебе, вот тебе!

Шилова сладостно стонала, не зная о том, что я просто мстил жене.

И случился взрыв! Я, словно освобожденный узник, помчался по дороге любовных радостей. Я не менял женщин «как перчатки», а   просто  хотел всех, кто хотя бы немного нравился мне,   не отказывал тем, кто выказывал мне симпатию и желание встретиться. Были, конечно, как говорят, и обломы, и неудачи, но вихрь свиданий, наслаждений плоти, влюбленности, да-да, была и влюбленность, многие женщины в своих ласках открывались душой и сердцем, вызвали нежность и уважение, был ярок и могуч. Ревности у меня ни  кому не было. Ляля отучила. Я мог принять женщину сразу же после её близости с мужем или другим мужчиной, меня захватывал  мой миг встречи, наши переживания. Любовная игра плоти  стал ареной только наслаждений для мужчины и женщины. Лялин урок вычистил из меня ревность как шлак из организма. А Ляля, поначалу тихо жившая у мамы с папой, вскоре стала выпрыгивать из своей приемной   секретаря райкома партии, появляться в компаниях, а однажды, не предупредив, явилась почти ночью с бутылкой коньяка и новенькими мужскими перчатками в подарок к прошедшему моему Дню рождения. Выпили, я молчал, Ляля, пришедшая уже сильно «на взводе», устроила настоящий стриптиз, раздеваясь передо мной в ритме блюза. Но захотеть её или даже просто прикоснуться к красивому телу Ляли я не смог. Не пересилил себя. Ляля всё поняла, быстро оделась и, выходя, резко бросила:

-Подаю на развод и на раздел квартиры.

Квартиру я ей отдал сам, не дожидаясь суда, так как чувство вины за две пощёчины перевешивали всё материальное, перебрался в комнату общежитии  для водителей автобазы и продолжал свою дон-жуанскую  одиссею ещё два года после развода.   При этом, находясь в постоянно приподнятом состоянии влюбленности, ожиданий встреч или же отдохновений после свиданий, стал писать рассказы, стихи, очерки и эссе и, вот тебе раз (!), их стали публиковать в газетах, областном альманахе «На Севере», что только прибавило популярности у женщин. Неожиданно меня вызвали в райком партии и предупредили, что мой разгульный образ  жизни несовместим с высокой должностью главного инженера большого предприятия. И, как выход, предложили хотя бы жениться… На ком угодно. Я и женился на юной особе, ибо она оказалось беременной от  меня, а бросить  18-летнюю одинокую девушку в таком состоянии я просто не мог, хотя, после Ляли, о семейной жизни думал с содроганием. И здесь же мой хороший друг предложил мне место заведующего общим отделом в  газете на берегу Берингова моря, в почти таком же районном центре. Друг был главным редактором этой газеты.

Глава 8. В районной  прессе.

Здесь добывали уголь. По длинной ленточной эскалаторной дороге он прямо из шахт доставлялся в порт, потом отправлялся в села Чукотки, Магадан и даже в Японию. Горняцкий посёлок был чист и спокоен. Маленький и  любимый ребенок - говорливая Машка, веселая жена, новая и очень интересная работа, где я стал во-всю осваивать журналистику от небольших корреспонденций до громадных очерков, неизменные в моей жизни баскетбол и волейбол, заполнили жизнь до предела. К тому же писал я и своё – стихи, рассказы, повести, впереди замаячила  книга. А уж совсем исчезло свободное время, когда я  стал дежурить ночами на пивном заводе вместо устроенной туда  ночным сторожем жены. Жалел её, жена до смерти боялась крыс., которые по ночам хозяйничали  там. Появились запасы денег. С женой Габи (Габриэлла) всё ладилось, и, самое главное, она была абсолютно не ревнива, хотя большой любви не было. В маленьких компаниях мы танцевали с кем хотели, допускали флирт, поцелуи, что помогало нам и в постели – ярче хотели друг друга. Зима прокатилась в бурных пургах, когда от бешеного ветра дрожали стёкла в двойных рамах, в ясных морозных днях и  ночах, когда казалось, что мохнатые звезды можно потрогать руками. В начале мая Габи и Машенька полетели к родственникам в станицу на берегу  Азовского моря на всё лето. Я остался один и был очень этим доволен. Ночные дежурства  на пивном заводе  бросил, стал много писать, хорошо  отоспался! Но тут, как черти из табакерок, стали выскакивать женщины. Первой, прямо без спросу, без приглашения заявилась ко мне в гости Мотя, девушка, прекрасно игравшая в волейбол, с которой мы и познакомились-то в спортзале. Объяснять было нечего, она в прихожей, торопливо сняв курточку, закинула руки на мои плечи, и мы, слегка спотыкаясь, доковыляли до постели и рухнули на неё, раздевая друг друга ещё по пути. И пошла новая волна  встреч и любовных утех. В живом калейдоскопе чудесных женщин, свободных и замужних, разведенных и даже вдов,    ярче всех проявилась именно Мотя, сильная и раскрепощенная, которой я не уставал любоваться и в спортзале, во время наших волейбольных матчах. Мотю приглашали и в мужские команды, она легко взлетала над сеткой, прекрасно «гасила» крутые подачи, стелилась по полу за безнадежными мячами, не щадя своей крепкой и полной  груди. Иногда она ухитрялась подмигнуть мне в самый неожиданный момент, я же всегда старался занять такое место на площадке, чтобы мог видеть её всю. Ко мне домой она приходила  всегда неожиданно, один раз пришлось не пустить любовницу-волейболистку  в дверь, так как у меня гостила преподавательница музыки, уже раздевшаяся до пояса. Но обиды не последовало никакой, так как в самых первых встреч, валяясь на широком, только что купленном диване, и остывая от ласк, мы разговорились, бесшабашно откровенничая, и Мотя гордо заявила:

-Ты у меня не один!

И назвала три  имени мужчин, мне знакомых и по работе и по спорту. Что-то похожее на ревность кольнуло грудь, и я торопливо спросил:

-А что, тебе мужа не хватает?

-Он пьяница и дурак. Его-то  мне  и хватать не за что.

-А он  не ревнует, не цепляется?

-Куда ему. После работы ставит на стол бутылку и пьет. Или уже приходит  пьяный. Ни одного цветка от него  не получила. Даже на день рождения.

-Понятно! А вот скажи, что вообще тянет наших женщин к чужим мужикам. Почти всех… И мужья у многих вполне ничего себе. И молодые они, мужья-то.

-А где им ещё проявиться? Бабам нашим? – Мотя села, широко раздвинув ноги, подсогнутые в коленях. – Где? Балов , где можно покрасоваться в новом платье,   вызвать восхищение мужчин и зависть женщин  –нет, театров и выставок нет, вообще, событий, где можно блеснуть, выделиться – нет. Зимой эти тяжеленные одежды, ветра, морозы. Мужья пьют. А в свиданиях есть риск, есть острота, есть наслаждение, есть радость,   и тёлки северные так и отрываются. От быта, скуки, детей, холодов… Да и мужики тоже. Скажешь, нет? Ты ведь сам  бабник тот ещё.

Она развернулась, села мне на живот, наклонилась, и я припал губами к одному из самых прекрасный творений природы – женской груди.

Чукотское лето, самое короткое лето на земле, отличают буйство красок и какая-то торопливость природы, которой надо всё  успеть практически за два с половиной месяца, так как в августе уже может налететь снежный заряд. А надо расцвести, прожить короткую жизнь, зверям и птицам вывести потомство, приготовится к зиме или отлёту в теплые края. Эта спешка захватывает и людей, спешащих на рыбалки, особенно в дни нереста лососевых, уходящих в тундру на сбор ягод, жадно ловящих лучи согревающего солнца, собирающихся в компании у костров, послав к  черту свои квартиры.   И женщины, скинувшие надоевшие зимние одежды, молодели в это время как по волшебству… К концу лета, словно отпав от череды свидания,   я нежданно для себя пришел к вводу, что красота есть почти в каждой женщине (за исключением, конечно, явного уродства) и что эту красоту надо находить. Как часто мы не разглядываем в человеческом лице, особенно женском, настоящую красоту из-за невнимания, спешки, собственных, невидимых черных очков, застилающих лица и события. Как-то в мужской компании за традиционной «тысячей» мы , поговорив о политике, рыбалке, конечно же, сползли к оценке знакомых женщин. Нет, хвастовства победами не было, но перебирая имена местных красавиц на одно из первых мест поставили Мотю, ещё удостоились нашего признания четыре женщины, среди которых сверкнула и моя Габи, а потом, вдруг, заспорили, легко ли быть в этом мире некрасивым женщинам. И почему-то больше всех вспомнили детского врача  Григорян, маленькую женщину с не очень ладной фигуркой и маленькими глазами. Но могучий и самый молчаливый наш товарищ, Юрий, вдруг непривычно резко хлопнул ладонью по столу и прогудел:

-Прошу прекратить обсуждать женщин при мне. Это раз! И потом вбейте в свои пустые головы одну мысль – красота женщины зависит от любви  мужчины. Продолжаем играть, ребята…

И надо же так случиться, что почти та же компания, но уже с женами и детьми, и с примкнувшей одинокой Григорян, выбрались на пикник к рыболовецкому стану у берега богатой рыбой лагуне. Наловили вволю рыбы, организовали вкуснейшую уху, выпили, поболтали и стали, как водится, петь песни. И лучше всех, как-то очень  сильно и в то же время нежно, пела Григорян. При этом её лицо в отблесках костра стало загадочным, необычным, глаза расширились и заблестели… А потом, когда мы спрятались с  женщиной в темном и пустом рыбацком балке, я ощутил и принял  столько нежности и горячих ласк, сколько милых слов и забав, что от всего своего легкомысленного сердца принял и оценил эту спрятанную доселе красоту маленького детского врача районной поликлиники.

Прикоснулся я и к другой красоте, которую до конца не принял. Хотя все мужчины, кто общался с нами, завистливо говорили почти одно и тоже:

-Ну и женщину ты отхватил!

А отхватил я высокую и прямую как статуя эфиопку Айтен Бэ, черным утёсиком  плавающую в водовороте  советских журналистов на московской Олимпиаде 1980 года. Редактор районной газеты, тот самый могучий Юрий, заступившийся за женщин, предложил мне командировку в Москву и всё, куда я  попаду и что увижу, должен буду потом отобразить в нашей газете. Махнув в Москву, в общем, домой, в пустую квартиру, так как отец  где-то бродил в Антарктиде, я за свой счет добыл билеты на легкую атлетику, финалы бокса, баскетбола, на борьбу, и с помощью Айтен даже на закрытие Игр, где в небо улетел наш чудесный Мишка. А с Айтен я познакомился у входа в Дворец спорта, где она  дефилировала  перед  толпой гуляк в цветастом,   облегающем её без морщинок,   платье. Оказывается, она ждала кого-то из эфиопского посольства с билетами, но знакомый эфиоп не пришел. У меня было два билета, я предложил один ей, она,   очень сносно изъясняясь по-русски, билет взяла, денег  не дала (правда, я и не просил), очень эмоционально «болела» за наших, а потом мы рванули с ней в кафе, где она ела  жадно и много, без единого колебания поехала со мной в отцовскую квартиру и, не принимая душа, повалилась на кушетку при первом же прикосновении. Я жутко волновался, так как боялся темперамента чернокожей женщины, боялся, что не справлюсь с африканской страстью, но Айтен отдалась спокойно, без каких-то неожиданностей и ярких страстей и… мгновенно, с легким храпом уснула, распространяя вокруг своего шикарного тела с белыми ступнями ощутимый запах мускуса. Я одиноко  покачался  над  черным творением природы  и  тоже, но отдельно, лёг спать. Усталость накопилась тяжелейшая.   Мы ещё трое суток провели вместе, ездили по столице, где-то успевали, где-то  опаздывали, ели что угодно и где угодно... Поздно приезжая ко мне, я затаскивал Айтен под струи душа, мыл и тёр черную кожу щёткой, но запах мускуса, запах дикого животного,   до конца не улетучивался. А отдавалась она также легко и спокойно, также быстро засыпала и безмятежно похрапывала. Расстались мы  быстро и суматошно после закрытия Олимпийских игр, я, естественно, сохранил навсегда в памяти облик красивый дочери эфиопского народа и запах мускуса, который так и не полюбил. Написав  серию очерков о Московской Олимпиаде, пару раз упомянул и Айтен Бэ, представив её как коллегу по журналистскому цеху и доброго товарища.

Следующая зима  прошла чуть-чуть в другом ракурсе. Габи вышла на работу кассиром в продуктовый магазин, Машеньку я по утрам относил (если сильный ветер) на руках или отвозил на санках в ясли,   компании стали почаще, так как стали появляться и торговые подруги жены, разбитные и веселые. Мои любовницы как-то ушли в тень,   Григорян вышла замуж,   Моте, видимо, хватало её  мужиков, хотя она продолжала мне подмигивать в спортзале. Раз пять   я выбирался в командировки в дальние чукотские села, откуда возвращался невинным, насыщенным впечатлениями и желанием писать новые рассказы. Мои литературные удачи нарастали, рассказы и повесть опубликовали, собственная книга становилась все реальней, и меня даже пригласили на литературный семинар в Магадан. Вот там и состоялась единственная за зиму комплексная измена с двумя сестрами, сначала с Бэлой, потом с Викой, но затем помог мне облегчить жизнь и забрать в свои объятья младшую Вику  чудесный магаданский друг Володя, в общем всё было банальным, но опять же очень радостным и бескорыстным, командировочным  романом. Ну,   вот я вернулся домой, привез кучу подарков, весело отужинал в кругу семьи, с неподкупным нетерпением овладел Габи и быстро уснул – с дороги всё-таки . Ночью встал в туалет и услышал вслед  сонный голос жены:

-Володя, ты куда?

На миг я резко возжелал тряхнуть вновь уснувшую Габи, но вдруг в памяти ярко высветилась моя командировка, страстные татарочки Бэла и Вика, и я… сходил в туалет и завалился спать, обняв жену. Но «Володя, ты куда? » запомнил на всю жизнь. Напомню читателям, что я называюсь Мефодием.

Бог его знает, как бы сложилась моя жизнь далее, но опять в судьбу вмешалась женщина.   Уже в апреле  Габи и Машенька снова улетели на «материк» на три месяца, и почти в это же время в нашей компании  появилась семейная пара из Украины, Рафаэла и Остап Коваленко.   Она, невысокая, быстрая и  легкая, с короткой прической, похожая на Мирей Матье, стала работать в нашей газете корреспонденткой. Оказалось, что она пишет очень хорошие стихи, которые перекладывал на песни и романсы её муж, лысоватый и полненький музыкант, устроившийся работать в районном Доме культуры. В нашу компанию они внесли стихи и романсы, с удовольствием принимали участие в розыгрышах, шутках, и так как разлука с женой уже состоялась, я почувствовал себя свободнее и смелее, и понял, что  улыбки и взгляды  от Рафаэлы приходят ко мне не просто так. Тем более мне она  очень понравилась. Сразу! И она тоже, как Карина, стала называть меня Мифом. Пора летних отпусков быстро разбросала нашу компанию по югам, курортам, в то время северным отпускникам платили щедро и снабжали  различными путевками, и стали мы собираться втроем – Коваленки и  я.   Занавесив окна от прозрачной северной ночи в квартире семейной пары, мы пили вино,   Рафаэла пела, читала стихи, играли в карты на желания. Если я или Рафаэла, выиграв, загадывали вполне невинные желания – спеть, прочитать, станцевать, что-то приготовить на кухне, то Остап  назначал такие провокационные штрафы, что даже мне становилось не по себе. Он заставлял целоваться с его женой, как он требовал, «всерьез», запирал нас в просторном шкафу, раздев обоих по пояс, и мы уже в этом шкафу начинали целоваться сами вполне всерьез, а в один из дождливых вечеров, выиграв   очередную партию в «тысячу», уложил нас в постель, сам раздел жену и потребовал овладеть ею мне. Что я и сделал. Потом началась уже знакомая мне любовная  оргия.   Остап  здорово возбуждался сам, а Рафаэла, наша общая добыча, прекрасно исполняла все  желания мужчин, да и привносила в постельный кураж что-то и от себя. Так было  несколько вечеров подряд. Взаимная симпатия с Рафаэлой, страсть, становились всё сильней, к тому же она рассказала мне, что Остап  мог возбуждаться  только при виде того, что кто-то ещё  владеет телом жены, поэтому муж и устраивает такие оргии постоянно, где бы они ни жили. А ей они противны. Я поверил. Мы  стали встречаться с Рафаэлой тайком, и я, пожалуй, уже и влюбился вполне глубоко,   ведь когда в редакцию пришло извещение, что меня приглашают на работу в окружной телерадиокомитет в Анадырь, то, придя к Коваленко, честно   сказал Остапу , что заберу Рафаэлу с собой, ибо люблю её. Музыкант посмотрел на жену. Она опустила голову, но чуть заметно утвердительно кивнула. Остап молча вышел и, как потом выяснилось, прямиком направился в райком, так как сам и его жена  были членами КПСС. Идиот  райком в лице одного из своих секретарей первым делом вызвал Рафаэлу и поставил альтернативу «или он (то есть я) или партбилет на стол». Мне же сказали так: - «У тебя, развратник беспартийный, есть вызов в Анадырь – лети скорей, только один,   без чужой жены-коммунистки! Там твори что хочешь, только не в нашем районе! »  Рафаэла, слегка всхлипывая, пришла ко мне и предложила обманный путь для нашего счастья. Я лечу в Анадырь, устраиваюсь там, она без шума разводится с мужем и честной невестой прилетает ко мне. На том и порешили. Райком спешно прибрел мне авиабилет, дал машину для поездки в аэропорт,   и мы безудержно целовались с Рафаэлой  в салоне «газика», пока ждали прилета самого надежного самолета на Севере –  двухмоторного ИЛ-14!

Глава 9. Анадырь, телевидение, женщины и мятежи.

Я рассмеялся от души:

-Опять первый? Это уже как традиция… С кем ни попаду в постель – всегда у женщины первый.

Смешливая администратор окружного телевидения, замужняя  Зоя  Прошкина,   тоже порскнула смешком, потом нырнула под одеяло, сладко потянулась под ним и  сказала:

-Да ладно уж, помечтать нельзя. Конечно, не первый ты после мужа…

-И не последний, - добавил я, тоже ныряя под теплое покрывало, в комнате было прохладно.

-Надеюсь, - подхватила Зоя,   - а вообще весь Анадырь спит под одним одеялом.

Суровая столица Чукотки приняла меня удивительно тепло. Мало того, что  в первый же день мне вручили ключ от квартирки гостиночного типа (крохотная кухня, туалет, комнатка, где были диван, старенький холодильник,   черно-белый телевизор, посуда и даже кухонное полотенце от прежнего хозяина), я сразу же стал появляться в эфире в новостийных программах, рассказывая о культурных и спортивных событиях. Телевидение тогда  в Анадыре только начинало свой разбег, было необычайно престижным, и появление нового мужского и привлекательного (это я) лица в эфире сразу стало событием и лакомством для многим женщин. А так как я до сих пор не умел отказывать женщинам в контактах, то иногда, спасаясь от гостей женского пола, особенно если мне хотелось посмотреть по телику футбол, хоккей или что ещё, или просто поспать, я гасил свет, закрывал дверь на ключ и не отвечал ни на телефонные ни на звонки в дверь. Почти весь штат телерадиокомпании был молодым, кипящим страстью и весельем, постоянно собирающимся в  шумные компании то в квартирах, то, и нередко, в кафе и единственном ресторане. И  я не помню одинокого возвращения домой, почти всегда со мной делила  ложе какая-нибудь женщина. Особенным мощным стал поток жаждущих любви и ласк женщин, когда Рафаэла отказалась приехать ко мне, ссылаясь на страшное давление и угрозы райкома. Потом я узнал, что она просто помирилась с мужем,   и  они, супруги Коваленко, стали делить ложе  с тем самым деятелем, кто велел мне покинуть  дальний район. А до этого я, всё-таки ожидая любимую, всё честно рассказал Габи, которая рассталась со мной решительно и не прощая. Всё стало известно  в нашем родном телерадиокомитете, а, значит, и во всём городе. Поток к молодому и свободному мужчины не ослабевал ни на день, вернее, ночь.   И несмотря на то, что милые мои, постоянно меняющиеся, подруги не давали  возможности глубоко увлечься одной из них  (попытки тормознуться с одной пресекались тут же другими женщинами), хотя бы на пару недель, состояние влюбленности меня не покидало. И генерировало это чувство сама Чукотка. Почти ежемесячно  я вылетал в командировки со своей небольшой телегруппой (оператор, осветитель, иногда – режиссер), и перед нами раскрывался невиданный по красоте мир сопок, тундры, заливов и рек, потрясающих людей. Мы снимали телесюжеты в портах и аэропортах, оленеводческих стойбищах, рыбацких станах, выходили в море с рыбаками и на пограничных боевых кораблях, спускались в золотоносные и угольные шахты, дежурили на атомной и гидроэлектростанциях, и названия Певек, Эгвекинот, Провидение, Лаврентия, Уэлен, Иультин, Амгуэма,    Конергино,   Билибино, Беринговский, мысы Шмидта, Дежнева и десятки других,   стали как маяки, как волнующие вехи романтики и любви. Были у нас  уникальные даже для Чукотки путешествия. Побывали мы на одной из льдин станции Северный полюс,   сняли там сюжет для программы «Время» , неделю путешествовали и снимали сюжеты  вместе с легендарным путешественником Юрием Сенкевичем, побывали на островах Ратманова и Врангеля, видели совсем близко белых медведей, моржей и нерп, совершили сплав по реке Анадырь. В каждом путешествии были какие-то острые и тревожные моменты. В Провидении нашу одноэтажную гостинице полностью занесло снегом, и мы откапывались через форточку, в которую  первым пролез наш юркий осветитель Георгий , несколько раз мы застревали на снежный дорогах в «газиках» и вездеходах, десятки раз ожидали лётной погоды в аэропортах, попадали и в жестокие штормы.   И это была романтика в чистом виде, всё захватывало, увлекало и делало нас гордыми тем, что мы выбирались из всех трудностей достойно, оставаясь весёлыми и дружными. И везде нас поджидали неожиданные встречи с местными женщинами, избежать которых было невозможно, да и не хотелось избегать-то. И даже, казалось, простой командировочный короткий роман, оставался в памяти на очень долго, чаще – навсегда, ведь невозможно забыть ласки подруг после сумасшедших ветров,   холода, качки на сейнере или в переваливающимся в снежных ухабах вездеходе,   вертолетного или самолётного полёта, просто после прогулки под шатром северного сияния и словно звенящего неба… А потом Анадырь, где в тех же, но постоянно меняющихся, как рисунки в калейдоскопной трубке, компаниях, бесконечные рассказы о путешествиях, в студии - работа над фильмами, сюжетами, участие в местных телепередачах, спорт  и отдых - звонкое веселье и далеко  не платоническая любовь. Уже своя, местная.

В этой жизни, похожей на  круговерть весенней  пурги, было очень мало остановок, хотя были и ночные бдения над стихами и прозой, были ссоры и непонимание, была тяжкая борьба с  тем партийным начальством, что учили нас всему – о чем и как говорить, как вести себя в быту и перед телекамерой, как отдыхать, кому верить. И от этого тоже мы прятались в мир бескорыстной любви женщин. Бескорыстие  было определяющим  в наших любовных встречах. Поэтому  мы избегали продажной любви, стяжательства и злости. Бескорыстие мягко светилось  и в отношениях между друзьями, соседями, коллегами по работе…  Бескорыстие было нашей духовной сутью, сутью всего северного сообщества.

Бескорыстное желание помочь любимой стране дважды бросало меня в пекло самых невероятных  событий, терзающих Россию. В августе 1991 я, находясь в законном отпуске, оказался на баррикадах защитников «Белого дома» в Москве, где один из первых россиян увидел исторический взлет триколора над столицей, где один из первых  северян принял в душу не странный, грохочущий и неуютный  СССР, а  старое, и вечно новое,   светлое понятие  - Россия! Насыщенный восторгом победы, уверенностью, что революция всегда права, моя жизнь стала служением тому новому миру, что захватил меня целиком. И где, всё-таки, осталась не зарастающая  тропка к женским сердцам и любви. Революция никак не мешала этому, наоборот, её романтическая аура  втягивала в себя новые и новые лица и души, созвучные моим помыслам и мечтам.

Ноябрьский путч 2003 года я встретил в пустой редакции телерадиокомитета, так как почти все сотрудники, как и начальство,   счастливым образом рванули в командировки, я сутки просидел на работе, отчаянно сжимая  в потных ладонях охотничье ружье, потом взял да и выступил по телевидению и радио в поддержку Президента. Смелый и, поначалу, безрассудный поступок оказался выстрелом в «яблочко». Что, опять же, прибавило мне популярности  во всех слоях  общества. И в женских.

Спустя пару лет моя дон-жуанская гульба стала всё-таки понемногу стихать. Я  даже стал завидовать однолюбам, тем,   кто долго жил в одном браке, спокойно воспитывал детей. Знакомство с молодой, только что приехавшей в Анадырь из Хабаровска, учительницей английского языка, показалось  мне возможностью радикальных перемен в своей жизни. Строгая на  вид,   высокая, действительно похожая на дочь Альбиона, девушка по имени Мэри, стала героиней моего телерепортажа и статьи в окружной газете.

-Я заработал на Вас  гонорар и поэтому приглашаю в ресторан! – так, как мне показалось, остроумно обратился я к Мэри, встретив девушку у входа в школу и вручив  ей букет цветов.  

Забегая вперёд сообщу, что в отношениях с женщинами я пришел к окончательному выводу: никакой опыт не позволяет умному  мужчине сказать, что он знает женщин. Их психику, их  тайные мысли, их поступки, их мир. О внутреннем мире женщин мне поведал как-то ранее  могучий Юрий, тот самый, что пресекал разговоры о женщинах  в нашей компании. Он выразился так: «Сколько тайн у Вселенной? Неисчислимо! А каждая женщина – это Вселенная». Вот такой непознанной Вселенной оказалась и Мэри. Более  месяца я еле добивался от неё каких-то эмоций на мои словесную трескотню, приглашения в ресторан, стихи, легкие, боясь спугнуть, приставания, полный отказ от компаний без неё, других встреч. Женский мир городка, моих подруг, словно притаился в тревожном ожидании, как хищник перед броском. А Мэри, чья сдержанная улыбка, короткие, редкие, но всегда умные реплики, умение молча отвечать  и  останавливать собеседника легкой гримасой, сдержанным жестом, всё более захватывала меня, превращая в послушного пажа. Думая о близости с ней, я  немного пугался и не знал, как это всё придумать, как уговорить, как себя вести. Приходя ко мне в гости,   Мэри прямо и строго садилась на диван, если я приближался к ней на близкое расстояние – легко, но непреклонно отодвигалась, отрицательно качнув  головой в каре рыжеватых волос…

…Мою невесту  зарезал накануне нашей свадьбы в припадке дикой пьяной ревности её любовник, слесарь-сантехник Василий Мельтяшный, заставший Мэри в голых объятиях двух солдат срочной службы, в собственной, однокомнатной, грязной и запущенной квартирке в одноэтажном домике на самом берегу вечно бурлящего лимана. На суде, куда я приходил тайком от всех, убийца  рассказывал  о  безумных  фантазиях, куда она погружала  и его, и его друзей: рыбаков, рабочих, солдат, просто пьяниц, в тот мир плотских утех, которые я, как мне казалось, знал наизусть. Ни черта я ничего не знал! И вся моя  многообразная и великая сущность  интеллигента и поэта, дон-жуана и женолюба, начисто уступила  дикой силе простого слесаря-сантехника с широкой и весёлой мордой, могучим телом и отсутствием каких-бы то ни было комплексов. Ваську суд запрятал на 5 лет, Мэри впихнули в узенький гробик и похоронили на вечно мокром, проваливающемся под ногами, кладбище. Я  же улетел в областной сибирский центр, куда меня вызвала на должность главного редактора областного  телевидения та сама Рафаэла, совершившая головокружительный карьерный взлет от стартовой площадки постели районного секретаря  райкома КПСС  до должности заместился председателя областного  ГТРК!!! В расшифровке – ГосТелеРадиоКомитет!

И пьяно прощаясь со своей веселой, остроумной и бескорыстной компанией северных телевизионщиков в безумии ресторанной гульбы, после похорон Мэри, я, как потом мне передали, выдал, перекрикивая гром джаза,   такие сентенции:

-Женщины умны – все абсолютно! Женщины глупы – все абсолютно! Женщины непостижимы – все абсолютно!

И заплакал…

Глава 10. Сибирский размах,   театр и Барни Варляев.

-Всё что было – забудь! – строго сказала мне Рафаэла в своем просторном кабинете. - Мой новый муж ничего не знает, даже не подозревает.

-А старый где?

-Укатил в Одессу.   Мы развелись, он уже стал сходить с ума на почве секса.

-А новый? Кто он?

-Это врач-эндокринолог. Специалист. Умный! Веселый! Начитанный! Не пьющий! Спортсмен! Однолюб! Мужчина! Красавец!

-Хватит, - испугался я , - а то с каждым твоим словом я становлюсь все гаже и ничтожнее.

-Да! Тебя же я вызвала, чтобы ты наладил работу моих журналюг. Ведь каждый из них мнит себя гением. Особенно в редакции информации. Ты коммуникабельный, опыт набрал приличный, смотри только осторожней с нашими женщинами. Вмиг охомутают!   У нас  семь баб незамужних. И все красавицы! Пойдем… нет, пойдёмте! На «Вы» теперь будем.

Щекастая маленькая девушка, стриженная  под ежик, с азиатским разрезом глаз, столкнулась со мной  у дверей кабинета Рафаэлы, вежливо ойкнула и также вежливо уступила нам  дорогу.

-Это Веста, - шепнула мне  Рафаэла уже в вестибюле. – Тоже холостая, но, как видишь, не первая  красавица, но такая….   остренькая. Была замужем за  крутым бизнесменом, летала в Америку. Ну, двинулись дальше.

Мы и двинулись…

-Она сводит  меня с ума! – мой новый друг, Народный артист России, великолепный драматический актер Барни Варляев, пьяный и потный, сидел у меня в бедно обставленной съемной квартире на кухне и горестно раскачивался на узкой табуретке. - Ну ты-то меня понимаешь?

Я его понимал. У нас сложились схожие ситуации. В него яростно влюбилась полубезумная Тата Ляксеева, неудавшаяся журналистка, в меня – Нина Ивановна, завхоз нашего ГТРК. Влюбленность  Нины Ивановны выражалась в том, что она по-матерински опекала  меня, ежедневно принося на работу супчики в горшочках, пирожки, пару раз – вязанные собственноручно  носки и варежки. Узнав о моей очередной женщине, она обязательно приходила в кабинет и выкладывала про неё такие «ужасы», что дрожь хохота терзала меня и после её ухода. Над её влюбленность  все посмеивались беззлобно, меня это раздражало в терпимых размерах и особенно жить не мешало.   Влюбленность же Таты Ляксеевой превратила жизнь Барни в кошмар. Она сторожила артиста у дверей квартиры , не пускала к нему женщин, бросала камни в окна здания театра, если считала, что там как-то неправильно к артисту относятся, ездила за театром в его гастролях, я сам видел, как в районном городке Барни вышвыривал визжащую Тату с обломанным стеблем розы из своего номера. Обе наши дамы были весьма некрасивы, но у меня-то с Ниной Ивановной никогда ничего не было, а вот Варляев и Тата..

-Всего один раз! По пьяни! Один раз! И…

-На всю жизнь, - подытожил  я,   а  артист  подтверждающе хватанул полный стакан водки.

Не стал бы я вспоминать эту историю, но уже тогда я почувствовал странную, неопределенную опасность, мрачную ауру, пеленавшую жизнь  красавца Варляева. И дело кончилось действительно плохо. Именно  из-за Ляксеевой у Барни пошли один за другим нервные срывы, навалились болезни и, забегая вперед, сообщу, что умер он рано и страшно,   как говорится, в расцвете сил. Тата же стала кошмаром всего театра, так как  решила, что все болезни,   смерть певца, произошли от того, что Барни «травили»  и угнетали в театре. Её ожидал ещё более страшный итог жизни – психиатрическая  лечебница. На пути к ней Тата сумела угробить ещё одного артиста, Авессалома  Янушевского по той же схеме – преследования, цепляние, доведение до нервных срывов, смерть... Безумная любовь и сумасшествие  близки как близнецы и по сути одно и тоже.

Был в моем магаданском  бытии один яркий эпизод.   Провожал я после ужина в ресторане "Астра" худенькую, миленькую, официантку Наташу. Оказалось, что в тесной барачной комнатке обитали ещё две милые женщины - зрелая Лариса и полненькая Катя. А две трети комнаты занимала громадная тахта. Выпив принесенного мною шампанского, в веселой, полной игривых намеков, беседе, незаметно уснула Наташа, потом прикорнула Катя, а Лариса постелила мне почем-то  на полу. В полном недоумении я повалялся на полу, тревожно вглядываясь в потолок, потом протянул руку на диван и обхватил полное бедро Ларисы. Она, оказывается, тоже не спала и мгновенно скатилась ко мне в объятья. После бурного соития, Лариса, сев и оправив буйную прическу, тихо сказала:

-Неудобно как-то, ведь ты Наташку провожал.

-Так буди её, - не растерялся я.

Лариса "ушла" на диван, Наташа тем же образом спустилась на пол, и только-только мы закончили свой сеанс сочной любви, как с дивана раздался обиженный голосок Кати:

-А я?

Все три чудесные женщины провожали утром меня нежно, с поцелуями, чуть ли не со слезами, без взаимной ревности и как-то очень по-домашнему, изготовив сытный завтрак, погладив рубашку, пообещав ждать меня всегда. Но больше мы не встречались, хотя яркая память осталась на всю жизнь.

Последние годы почти все свободное от работы время я проводил в театре. И это не было походами за новыми развлечениями, новыми женщинами, тем более их, как всегда, хватало.   Но стало заметно меньше, ведь облик веселого, бесшабашного и талантливого юноши трансформировался в уже матерого, погрузневшего мужика, хотя баскетбол  остался и здесь моим хобби, помогая сохранять свежесть и силу.    Новая сложная  должность, чувство ответственности, заботы и насыщенность делами,    стали мягкой, живой, но трудно преодолимой стеной между моим и женским миром. К тому же намного разборчивее и осторожнее я начал  относиться к новым знакомствам, и всё больше меня, наряду с естественными, плотскими   желаниями,   привлекало желание понять женщину глубже, прикоснуться к её судьбе. Жизнь актрис театра, при  близком знакомстве, оказалось гораздо труднее и жестче, чем представлялась мне ранее. Как многим  покажется странным, именно в театре я лицезрел истинную, глубокую любовь нескольких семейных, творческих пар, которые вели свои супружеские корабли сквозь бушующие волны яркого, нервного и интереснейшего  театрального моря, где, конечно, рядом с этими парами всплёскивали флирты, романы, кипела  постоянная любовная игра.   Я подготовил для театра несколько сценариев, «капустников», написал новые куплеты для «Гусарской баллады», других  музыкальных  спектаклей, опубликовал  в местной и центральной прессе ряд рецензий и статей, то есть  в целом вошел в театральный мир не  как  праздный любитель. Но «своим» в театре до конца не стал. И  из вечерних посиделок в театральной компании после премьер, других празднеств, уходил я домой почти всегда  один.   Был , правда, короткий, ярко вспыхнувший роман с… гримершей и парикмахершей Ритой, которая запомнилась тем, что даже в моменты самых откровенных близости и ласк , говорила о муже, в основном сетуя, что он много пьет и приносит мало денег. В общем…

-Ты должен жениться! – безаппеляционно  заявила мне Зара Сусликова , смуглая, худая, сорокалетняя ведущая политических программ, пришедшая «на вечерний огонёк» с бутылкой коньяка и незаметно, преодолев моё неуверенное сопротивление, оказавшаяся в  постели, – Вон – седины уже сколько!

-На  ком?

-На спокойной, красивой и мудрой  женщине…

-Зачем?

-А затем, затем, ты скольких женщин в нашем коллективе перетрахал?

-Это тайна.

-Тайна, говоришь? – Зара уселась на подушке. - Ага – начнем загибать пальцы: Танька Глазова – раз! Танька Грибова – два! Зойка - пьяница – три! Вика –балаболка – четыре…

-Хватит! – я положил ладонь на её кулак. – Себя не забыла?

-Я – это трудовая повинность, служебная обязанность! А тебе пора стать главой семейства. И ты найди ту женщину, в которой сконцентрируются все женщины мира. Квинтэссенция! Вселенная! (я вздрогнул, вспомнив наставления могучего и мудрого Юрия). Тебе пора это сделать. Конечно, такой женщины в мире нет. А ты придумай её! Сделай её своей Вселенной (я снова дрогнул)! Сделай! Как Пигмалион сделал Галатею.   А я вот… посплю немного.

Зара  рухнула  на спину, перевернулась на бочок и мгновенно уснула…

Глава 11. Все женщины мира и креветки.

Никакого спокойствия, красоты и мудрости в щекастой и маленькой Весте и в помине не было. Она обладала резким голосом, была  вспыльчива, порывиста в движениях, но вот была  в ней та неуловимая «изюминка», о которой мне в первый же день сказала Рафаэла. Эту изюминки  мне пришлось искать много лет, но в чем она заключается -так и не понял.   До нашего первого свидания я чаще всего встречал Весту в холле телерадиокомитета, где девушка,   ожидая выезда группы на съемки очередного сюжета, разгадывала  какой-нибудь кроссворд, сидя в уголке громадного дивана, рядом с кофрами,   телекамерами , светильниками и  подставками для них. В тот роковой день продавщица морских деликатесов принесла  в холл корзину рыбы, несколько банок с красной кетовой  икрой и кульки со свежими креветками. Я взял себе килограмм креветок, а Веста, потолкавшись рядом, вздохнула:

-Дорого как. А я так люблю креветки…

-Так приходите и поедим, - бездумно ляпнул я.

-Так вы приглашаете меня? – Веста улыбнулась тревожно.

-Ну, да, приглашаю.

-Сегодня?

-Давайте. Я живу….

-Я знаю, где вы живете.   Во сколько?

-После вечерних новостей. В девять?

-Приду. И пиво купите…

Веста пришла точно в указанный срок, помогая снять девушке куртку, я заметил, что у неё красные, холодные руки, а на ногах легкие ботинки.

-Что вы без перчаток ходите? Холодно ведь.

-У меня их нет. Потеряла где-то. А на новые никак деньги не соберу.

-И обувь у вас не по сезону. Сапоги  тоже потеряла?

-Нет, просто не купила.

Веста шумно втянула воздух и счастливо улыбнулась:

-Пахнет креветками, уже сварили?

-Сварил. И пиво купил.

И пили и ели мы с наслаждением, перебрасываясь короткими фразами о работе, съемках, знакомых,   в узкой постели мы оказались ближе к полуночи, и, как мне казалось, всё прошло по обычному сценарию, я только отметил, что Веста при любовных ласках становилась  как бы отрешенной от всего окружающего, голос её становился мягче и глубже. Утром, провожая девушку, я снова вслух заметил, что ей буду холодно без перчаток.

-Так пойдем, ты и купишь их мне, - как само собой разумеющееся сказала Веста. – На китайском рынке они не дорогие.

На китайском рынке я купил любовнице перчатки, сапожки и кроссовки. Веста, переобувшись здесь же, на северном морозце, натянув перчатки, благодарно, привстав на цыпочки, чмокнула меня в губы и сказала:

-Сегодня не могу, а завтра приду и отблагодарю. Там же ещё креветки остались, так  ты их не ешь до меня.  

Несмотря на эти покупки особенного желания «привязать»  Весту к своей жизни у меня не было. Встречи были не частыми, я узнал от самой же Весты, что у неё есть давний друг-любовник, а у меня  постоянно появлялись временные подруги. Весту я немного побаивался, она была из другого мира, который  мне казался чужим и слишком простым.    Девушка была абсолютно безбашенная  в том плане, что не скрывала нашей связи, могла прыгнуть, взвизгнув, мне на плечи абсолютно прилюдно, могла и   исчезнуть из моего поля зрения на несколько дней.   Сама любовница, как  казалось,    ко мне привязаться тоже не рвалась, но вот однажды ночью  меня хватанул какой-то болезненный удар. Температура, головокружение, темнота в глазах. В гостях была Веста. Она тут же организовала вызов «Скорой помощи», врачиха оказалось её знакомой , Веста командовала всеми уверенно и громко, поехала со мной в больницу и до утра просидела  рядом  в палате, где мне поставили подряд две капельницы. Веста читала мне газеты, следила за  моим состоянием, капаньем лекарств, укрывала одеялом от холодных стекол окна,   затем, приехав со мной же уже домой  на нашей служебной машине, организовала настоящий сестринский уход на три дня. В общем – явственно помогла мне  стать на ноги. За время ухода за мной Веста завладела второй связкой ключей, а когда я уже выздоровел, отдавать их  не  стала. Всё чаще она стала оставаться у меня на двое-трое суток, при этом оказалась необыкновенной чистюлей, выскребывая квартирку по несколько раз в день. Как в мозаичной картине все смальты в наших отношениях складывались одна к  одной  без особенных поисков, напряжений и  усилий. Но были и медленные, не совсем приятные открытия. Оказалось, что у Весты есть крохотное косоглазие и небольшая хромота, заметная в дни перемен погоды. Два года назад, катаясь на горных лыжах,   девушка повредила таз, провела в больнице почти всю зиму и даже не закончила среднюю школу. Я помог закончить  ей учиться в вечерней школе, а затем она сдала экзамены в Гуманитарный заочный университет,   к тому же получила профессиональную категорию на телевидении. Председателем комиссии был я. В редкие свободные вечера я стал водить девушку в театральную компанию, где она пришлась всем по душе, так как скромно молчала, охотно смеялась шуткам, анекдотам и розыгрышам. Веста стала приходить в  спортзал смотреть как я гоняю в баскетбол, я стал встречать её после занятий аэробикой, в компании нас стали приглашать уже вдвоем. Любовные ночные игры не остывали, я заметил, что Веста умела и не надоедать и во-время создавать атмосферу  желаний и ожиданий. И вот она – окончательная ловушка! Веста забеременела. Так как сомнений не было, что ребенок от меня, мы быстро оформили брак, а когда светлоглазый Данилка выявился на свет Божий, он уже имел официального и родного отца.   И здесь произошло окончательное чудо в создании той самой собственной Галатеи. Во время  родов в тазобедренном сплетении костей и суставов жены произошел какой-то благодатный сдвиг, и Веста навсегда избавилась от хромоты! Крестным отцом стал  ещё  живой Барни Варляев. Не хромая, но покрикивая и всё больше командуя  семейном походом, Веста прошагала со мной 15 лет, убедила  вернуться в Москву, ещё раз воспользовалась   пигмалионскими возможностями мужа, получив по моей протекции место на всероссийском телевидении, и сейчас царит и на работе, и  в доме уверенно и громко.   Моя любовная одиссея заглохла окончательно, все женщины мира, вся моя великая «тысяча» теперь  воплотились в этой маленькой, крикливой и щекастенькой женщине, заполнившей весь окружающий мир, все вокруг и внутри. Изменял ли ей? Не знаю. Что-то мельтешится в памяти: купе поезда с веселой попутчицей, гостиночные номера в Вологде, Владимире, южные знакомства, всё как будто смешалось в памяти, во сне, но изменой-то считать сон нельзя! Никак нельзя. Ну, что же – всем, кто дарил ласки, кто были бескорыстны и любили, кто оставались красивыми и желанными  в любое время года, при любых трудностях и трудах – примите мои, и, наверняка, тысяч мужчин, благодарность, признание, любовь и восхищение. А у меня продолжает гореть вечная цель – найти, наконец, ту изюминку, что навсегда  прилепила меня к Весте! Будем искать…

- Поpно в оcобняке на заднем двоpе - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, HD Порно, Минет, На свежем воздухе, 75% 2 года назад 3 321 28:16 порно 69069 - Квадратная жопа девyшки понравилась парню на порно кастинге. - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, Блондинк 60% 2 года назад 2 275 21:47 порно 47584 - Молодaя хaмкa лижет зрелой милфе - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, HD Порно, Кунилингус, Лесбиянки, Бол 100% 2 года назад 4 788 6:39 Сосёт за айфон очень старается порно минет в машине (порно ,студентки, русское порно , инцест, смотреть порно бесплатно,порно з 66% 2 года назад 1 486 23:35 #3322: Ебля красивой девушки на видео камеру вк порно онлайн бесплатно порно игры порно фильмы порно сайт порно 100% 2 года назад 2 531 28:40 порно 67473 - Кpаcивое вечеpнее поpно в баccейне c гpудаcтой блондинкой - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, HD Порно, Б 66% 2 года назад 25 793 7:12 X64 18+ (порно 3д, порно анимация, порно лара крофт, порно бляди, минетчицы, ебут в анал, порно мультики 3д, nsfw, rule34xxx) 83% 2 года назад 1 408 29:16 порно 27004 - Девyшка смотрит на подрyгy и порно в презервативе с парнем. - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, Групповой 100% 2 года назад 7 639 29:28 порно 30453 - Стaрик ебет cоcедку этaжем выше - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, Азиатки / Японки, Кунилингус, Порно 2 69% 2 года назад 1 983 21:58 порно 7275 - Новая порнуха c ceкc звeздой Алeтта Оушeн - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, HD Порно, Большие Сиськи, По 100% 2 года назад 1 864 14:11 порно 25253 - Соло эpотика голой стyдентки pыжей - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, Мастурбирует, Порно 2020, Порнуха, 80% 2 года назад 2 315 29:07 порно 4328 - У руccкoгo парня группoвoй cекc c тремя - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, Групповой секс, Порно 2020, По 100% 2 года назад 929 29:39 порно 98769 - У одной бабы будет оральное порно с жирными мужиками в комнате. - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, Больш 0% 2 года назад 3 542 0:46 X64 18+ (порно 3д, порно анимация, порно мультики 3д, nsfw, 3d hentai, porn animation, минетик, порно бляди, порно ебут в рот) 100% 2 года назад 808 24:27 порно 38853 - Анальныe игрyшки пoмoгли расширить - порно видео, порно онлайн, смотреть порно, Анальный Секс, Порно 2020, Секс иг 0% 2 года назад 1 682 1:17 X64 18+ (порно 3д, порно харли квин, порно анимация, порно бляди, охуенное порно, rule34xxx, nsfw, harley quinn porn, pov porn) 100% 2 года назад 1 990 0:11 X64 18+ (порно 3д, порно анимация, nsfw, 3d porn, big dick, халк порно, порно марвел, marvel porn, rule34 xxx, порно бляди) 100% 2 года назад 3 540 0:10 Ещё, ещё, глубже, аааа кончаю (порно ,студентки, русское порно , инцест, смотреть порно бесплатно,порно зрелых, сперма, 100% 2 года назад 3 348 0:10 Аааааа, сука ты мне жопу порвал!!! (порно ,студентки, русское порно , инцест, смотреть порно